Часть I - Восхождение первое (Виатау 1Б)
Часть II - Восхождение второе (Виатау 2А)

Восхождение третье (Чотчат 2А)

Мне почти удалось собраться к положенному сроку. Почти – потому, что выяснилось, что несчастные «саломоны» прохудились по оставшимся (не прошитым мною) бортам и их пришлось спешно зашивать. В процессе зашивания умерла ещё одна иголка, но проблем это не вызвало, так как накануне в посёлке Эльбрус было закуплено столько иголок, что хватило бы на небольшой швейный цех.

Попрощавшись с Сергеем Борисовичем и всеми остающимися в лагере, лениво переругиваясь с Андрюхой по поводу моего 15-минутного опоздания, вызванного неожиданными ремонтно-обувными работами, мы дошли до пограничников, где во время проверки документов восстановили психологический микроклимат в группе восходителей. Без приключений добрались до Зелёной гостиницы. Со времени нашего последнего проживания практически иссяк источник воды, стекающей по скалам, но во флягу и термос нацедить удалось.

Сидим, морально разлагаемся, ждём Алексея Николаевича. Дожидаемся. Идём на Тёплые ночёвки, чтобы сэкономить часа полтора на подходах. Место очень хорошее – комаров нет, народу нет, ледник виден как на ладони, воды сколько угодно, есть ровные и свободные от камней площадки, пригодные для установки палаток. Ставимся, готовим еду, ложимся спать. Ночь прошла на удивление тихо.

Утром (часа в 4) просыпаемся готовим кашу–чай. Смотрю на нашу сегодняшнюю цель - Чотчат по 2A. Ищу куда-то пропавшую кружку. Вчера точно помню на столе оставлял, сейчас на том месте её нет – точно помню, хоть убей, вот здесь на этом самом камне была вчера кружка, а сейчас и на камне и за камнем и под камнем пусто. Прекращаю поиски – вернёмся и при солнечном свете кружка должна легко отыскаться, а сейчас темно, да и времени нет.

Во время поглощения еды размышляю на тему мокрых трусов. Что-то надоело мне каждый раз после восхождения трусы потные сушить, а до сушки в них идти. Нужно обязательно найти какой-нибудь выход. Выход нашёлся неожиданно – ни фига не одевать их на восхождение. Ведь трусы хлопчатобумажные и весь пот в себе накапливают, а если кальсоны из комплекта термобелья одеть на голое тело, то ситуация должна радикально улучшиться. Как показала практика, ситуация действительно улучшилась, причём радикально. На восхождении было комфортно, а главное сухо.

Одеваю пластиковые ботинки. Как выяснилось пластики летом на Кавказе пластики – некоторый перебор (жарковато). Идём по довольно стабильной сыпухе. Идти в пластике по камням ни фига не удобно, нет обратной связи – совершенно не ощущаешь куда ставишь ногу, идёшь как на протезах.

Выходим на снежник внизу ледника, одеваем кошки. На правую ногу кошка одевается легко. Теперь надо одеть на левую, что-то не влезает (пятка ботинка свешивается над краем кошки миллиметров на пять), пытаюсь и так и этак засунуть ботинок поглубже – не лезет. Беру подходящий по размеру и форме бульник, постукиванием по ранту сзади пытаюсь продвинуть ботинок поглубже в кошку – не лезет. Может за время переноски у левой кошки сбилась регулировка под размер? Снимаю кошку, проверяю размер – нет всё нормально. Все кошки уже одели и смотрят на меня осуждающе. Одеваю кошку и со всей дури бью ногой об лёд. О чудо – ботинок входит на место плотно и легко. Закрепляю полученный результат затягивая стропу крепления. Всё нормально – можно идти.

Ледоруб в правую руку клювом назад, идём по снегу. По пути перепрыгиваем пару трещин. Выходим к бергшрунду и движемся параллельно ему в сторону вершины. Андрюха впереди, за ним Алексей Николаевич, Даня и я. Андрюха топчет ступени. У всех кроме меня (антиподлип работает, однако) к кошкам прилипает снег. Мимо с неприятным шуршанием пролетают острые каменные пластины и разбиваются в пыль о нижние скалы или скрываются за перегибом склона.

«Зарубайся», - кричит кому-то Алексей Николаевич. Вгоняю ледоруб ручкой в снег, на половине ручки ледоруб загоняться перестаёт, бью со всей дури ногой сверху – загоняется практически до конца, наматываю верёвку, жду рывка. Рывка нет, значит зарубился. Смотрю вперёд – Даня стоит с загнанным в снег ледорубом и тоже верёвку держит, Алексея Николаевича видно плохо, но себе бы он кричать не стал, значит улетел Андрюха (впоследствии выяснилось, что так оно и было). Перевожу дух, вроде пошли, вытаскиваю ледоруб, иду.

Подходим к предвершинным скалам. Снимаем кошки. Нахожу камень помассивнее и покрепче стоящий, кладу кошки под него. Движемся вверх по скалам в той же последовательности. Идти в пластиках по камням по-прежнему неудобно. Сверху народ сыплет камни разного калибра. Один сильно бьёт по пальцу, осматриваю рану – кожу содрало, но кость цела – фигня, до свадьбы заживёт. Иду дальше, слышу характерное шуршание - значит каменная пластинка летит, судя по звуку летит на меня, голову поднимать не хочется, но на подсознательном уровне понимаю – точно мой бульник, бью ладонью правой руки со всей дури на звук, чувствую – попал, пластинка отлетев в сторону и ударившись о большой валун, падает на снег. Если бы действовал осознанно - ни за что бы не попал. Жалко никто на видео не снимал – хороший бы вышел эпизод для какого-нибудь блокбастера. Лезу дальше, голову поднимать по-прежнему не хочется – вдруг что-нибудь в глаз прилетит.

В какой-то момент из-под ноги вылетает как казалось до этого крепко сидящий камень, падаю на руки, всё подо мной начинает ехать. Переставляю ноги и руки – всё равно медленно, но сползаю, переставляю быстрее – движение относительно склона прекращается, ещё быстрее – начинаю медленно двигаться вверх – хватаюсь за что-то устойчивое – останавливаюсь, встаю на задние конечности. Оглядываюсь по сторонам – красота, камни больше не летят – вершина уже близко. Выходим на вершину, снимаем/пишем записку, фотографируемся. Собираемся спускаться вниз, тут Алексей Николаевич интересуется – «кто вниз первым?».

«Я!», - громко говорю я. Опять я ниже всех по склону, опять сверху летят камни, но наверх смотреть нет необходимости - это радует. Несколько раз пытаюсь свернуть не туда, но в итоге нахожу справа на снегу цепочку наших следов, направляюсь к ней.

Вот и камень под которым я оставлял кошки, всё на месте. Данькины кошки тоже вроде живы, кошки Андрюха на месте, а вот и он сам на подходе, страхуем его через скальный выступ. Вдруг каменная плита, которую он только что наступил (а до него наступали все остальные), начинает движение по склону и он стоя на ней как заправский серфер лихо рулит к обрыву, но в какой-то момент ему удаётся спрыгнуть с плиты и затормозить, а плита грохоча скрывается за перегибом, кажется пронесло. Ищем кошки Алексея Николаевича – на месте их нет. Рассуждаем логически раз на месте их нет, а вверх они убежать не могли, значит – внизу. Смотрим, и правда метрах в пятнадцати ниже по склону на снегу лежат кошки. Организуем страховку, спускаюсь, топча ступени, достаю кошки.

Пока Алексей Николаевич выправляет крепление кошки камнем, обсуждаем, как такое могло произойти, я предполагаю, что их снесло каменной плитой, на которой Андрюха так эффектно серферил вконце спуска, он, вычерчивая в воздухе траектории и приводя в доказательство физические формулы, пытается нас убедить в том, что он не при чём, мы ему как бы верим :-) .

Начинаем движение обратно по склону, я иду первый – пока ориентироваться легко – видны наши следы. В какой-то момент на мгновение отвлекаюсь, в этот момент нога наступает на мелкий камень, зубья кошки оказываются в висящем над снегом состоянии, нога теряет контакт со снегом, я тем временем начинаю падать. Скольжу на правом боку по склону, переворачиваюсь на живот, втыкаю клюв ледоруба в снег, начинаю подтягивать его к себе. Снег плотный клюв входит где-то на треть, наваливаюсь сильнее и вдруг... останавливаюсь. Встаю, смущённо отряхиваюсь, вылезаю к нашим ступеням, иду дальше. По дороге несколько раз сворачиваю не туда, но в итоге запросив «помощь клуба» выхожу к месту, где мы первый раз за сегодняшний день одели кошки.