Шанталь
Дженнифер Джордан
Отрывки из книги Jennifer Jordan «Savage Summit» История пяти женщин, взошедших на К2.
Перевел с сокращениями Константин Лесков.

Текст публикуется с разрешения издательства HarperCollins. С вопросами по поводу издательских прав и приобретения книги обращаться сюда. Еще купить книгу можно здесь. Об авторе: www.jenniferjordan.us

Фотографии взяты с сайта www.eolienne.com

********************************************************************************************

Девушка сидела на полу спальни и методично рвала страницы своих детских дневников. Маленькие книжки, заполненные подростковыми переживаниями, мыслями, стихами и рисунками превращались в гору мелких клочков. Закончив, девушка отбросила с лица непослушную гриву темных тяжелых волос и начала новый журнал:

«Несмотря на опасности», - написала она.- «Я хочу стать альпинистом.»

Девушку звали Шанталь Модюи. Выросшая в Альпах, она лазала по горам с момента когда впервые прикоснулась к скале, полюбив ее чувственную силу и свою способность вскарабкаться на вершину.

Когда ей было пятнадцать лет, Шанталь лишилась матери. Рене Модюи умерла от рака. В то время как многие скалолазы и альпинисты избегают думать об опасности своего спорта, смерть матери открыла Шанталь то, до чего многие люди никогда сами не доходят: все когда-нибудь умрут. Поэтому, пока она еще в этом мире, ей вполне может жить полной пламенных страстей жизнью,

Шанталь начала с горных лыж. Ее старший брат Франсуа вспоминает, как они вдвоем стояли наверху 45-градусного, 500-метрового кулуара в тени Монблана над Шамони. Надев лыжи, Шанталь бросила брату дьявольскую улыбку, спрыгнула со снежного карниза и полетела по узкому ледяному каналу, почти задевая на огромной скорости поднимающихся лыжников, и обдавая их арками снега на поворотах.

'Кто это?' – спрашивали люди, когда ее напряженное тело с темным облаком курчавых волос проносилось мимо. Франсуа было не угнаться за сестрой, мчавшейся со скоростью 80 миль в час.

Ненависть к бюрократии Французской Лыжной Ассоциации заставила Шанталь поменять свое увлечение. Получив сертификат горного гида, она вскоре начала ходить по маршрутам сильнейших мужчин-альпинистов Франции.

Когда ей было двадцать два года, Шанталь прочитала в журнале анонс на соревнования по ледолазанию. В нем собирались участвовать лучшие альпинисты Европы, и победителей ожидали денежные призы. 'Почему бы и нет?' – подумала Шанталь и зарегистрировалась вместе со своим бойфрендом. Когда они заявились на открытие, она узнала множество знаменитых лиц из журнальных статей и постеров, висевших в кафе и барах Шамони. Сама она была единственной женщиной среди участников. Организаторы были поражены прекрасной девушкой, проходящей сложные трассы одну за другой. Шанталь финишировала третей среди двадцати пяти мужчин-соперников. Французская Национальная Федерация Альпинизма получила новую звезду.

Где бы Шанталь теперь ни появлялась, она собирала толпу поклонников. Предложения от обеда в ресторане за углом до экспедиции на другой конец света сыпались, не переставая. Одно из таких предложений была поездка в Анды. Шанталь согласилась, не раздумывая. Это было ее первое восхождение за пределы выше 5000 метров. Она не только взошла на три шеститысячника, включая Хуаскаран, но и спрыгнула с параглайдером с двух из них.

У подножия Хуаскарана стояла толпа людей, смотрящих на маленькую гибкую женскую фигурку в высоко в воздухе. По ее приземлению, один из альпинистов подошел к Шанталь и сказал, что планирует экспедицию на Эверест. Не могла ли бы она присоединиться к ним? Опять, без колебаний, она ответила, да. После телефонного звонка бабушке и брату Франсуа, чтобы одолжить денег, она была на пути в Непал.

Шанталь решила следовать этике столпов французского альпинизма – совершать восхождение с минимальным количеством снаряжения, без носильщиков и кислородных баллонов. Рейнхольд Месснер сказал: «Когда лезете 8000 м с кислородом, вы уменьшаете гору до 6000 м». Шанталь поклялась никогда не пользоваться дополнительным кислородом. Если у нее не получится, она вернется и попробует еще раз.

'Взойти на Эверест – Крышу Мира – детская мечта, мечта альпиниста, моя мечта,' – написала она. 'Без кислорода, без помощи, найти окончательные измерения, как велосипедист, взбирающийся на перевал без мотора, копая вглубь, физически и ментально. Быть на 8000 м без кислорода дает возможность открыться возрождению чувств в этих магических местах Гималаев. Человек испытывает необычайную гармонию с землёй. Расширяются внутренние горизонты.'

Она лезла хорошо, акклиматизировалась быстро. Добравшись до одного из верхних лагерей, она увидела, что ее сосед по палатке болен. Его постоянно рвало, и он жаловался на мигрень. Чтобы не вызвать у него дополнительной тошноты, Шанталь съела свой рацион так, чтобы он не видел. Потом вежливо попросила соседа его долю. Он слабо махнул рукой в сторону своего рюкзака. Пока она ела, сосед лежал в палатке, неспособный справиться с собственным желудком и мигренью. Затем он посмотрел на Шанталь. Та мирно спала.

Несмотря на то, что экспедиция не смогла штурмовать вершину, Шанталь была в восторге от своих способностей акклиматизироваться на восьмитысячнике.

Повзрослев и сформировавшись как альпинист, Шанталь, как многие прекрасные женщины в мужском окружении, поляризовала людей вокруг себя. Она притягивала к себе мужчин во всех базовых лагерях. Многие обвиняли ее в том, что она использовала секс и сексуальную привлекательность для манипулирования окружающими. Критиков не смущало, что все ее многочисленные жертвы 'страдали' сугубо добровольно. Критика обычно исходила от тех, кого она обошла своим вниманием. Несмотря на легкость, с которой Шанталь адаптировалась к тяжелым условиям, обделенные ею мужчины относились к ней как к источнику всех проблем экспедиций.

Во время второй попытки взойти на Эверест в 1991 году, присутствие Шанталь вылилось в открытый конфликт между мужчинами. Дошло до того, что в погоне за ее вниманием, одни вызывали других на поединок с киданием камней. Американец Тор Кизер забавлялся, смотря на этот спектакль, пока сам был не укушен 'черной вдовой', как сам стал ее называть. Однажды ночью он услышал, как кто-то скребся у его палатки.

- Тор? Тор? Ты не спишь?

Кровь американца вскипела. Дремота тут же прошла, и он моментально освободил место для Шанталь, которая уже вползала в его палатку с бутылкой шампанского в руке и предложением, от которого он не смог отказаться. Их секс стал настолько частым и зажигательным, что он обнаружил, что ходит лезть на гору лишь для того, чтобы немного отдохнуть от ее ненасытного аппетита. Ко времени, когда экспедиция свернула свои палатки, он был ослеплен любовью и желанием ее тела. Позже, в Катманду, они лениво прогуливались по шумным базарам и наслаждаясь своеобразным медовым месяцем после горы. Тогда они спланировали свое следующее восхождение -- на гору Фицрой в Аргентине – 11000 – футовый столп из снега, льда и выветренных, нестабильных скал.

Тор думал, что нашел в Шанталь все, о чем мечтал: сильного альпиниста, прекрасную, желанную, феноменально-атлетическую девушку и ненасытного сексуального партнера. Он чувствовал себя впервые влюбленным подростком. С замиранием сердца, он всюду следовал за ней, как собачка. Когда они расстались в аэропорту, он на пути в Колорадо, она во Францию, он сразу же стал считать дни, оставшиеся до их поездки на Фицрой в январе.

В Шамони Шанталь несколько раз сводила туристов на маршруты, но по приближению экспедиции в Аргентину, она заявила Тору, что у нее нет денег на билет. Тор, в отчаянии, желая ее увидеть, взял дополнительную работу разносчика пиццы в Голдене и Денвере, чтобы оплатить билет Шанталь. Через несколько месяцев, они отправились в путь.

После встречи в аэропорту Сантьяго, они погрузили свое снаряжение в маленький автобус, который повез их в деревню Эль Чалтен у подножия Фицроя. Горы Патагонии были прекрасны, но Тор не мог оторвать глаз от Шанталь. Он мечтал о ней без перерыва после их расставания в Непале. И вот она была рядом, их ноги касались. Тор рассказывал ей про трудности, возникшие в его бизнесе. Один из конкурентов распустил слух, что он плохо обходился с шерпами в последней экспедиции. Вдруг Шанталь выдернула свою руку из его руки. Ее глаза сделались ледяными.

- Я не хочу слышать о твоих проблемах!

И отвернулась к окну.

Тору показалось, что ему дали пощечину. Он потянулся за ее рукой, но она твердо держала ее вне его досягаемости. Он попытался погладить ее плечо, но она дернулась в сторону от его прикосновения. Он попытался спросить что случилось, но она не желала с ним разговаривать. Ошеломленный, он едва обратил внимание на горный пик вырастающий перед автобусом.

В ту ночь она спала, отвернувшись лицом к стенке палатки, спиной к Тору, будто просто выключила свою любовь к нему, а он лежал, пытаясь понять как он может вернуть ее. Они продолжили лазать в одной связке, но дружба, тем более интимность между ними прошла. Через несколько недель восхождения, они приблизились к незнакомому участку.

- Тор? Ты возьмешь два ледоруба или один? – спросила Шанталь.

- Два. Не знаю что там будет, и вес лишнего ледоруба не стоит риска что он может понадобиться.

Она посмотрела на него, будто он собирался подняться вверх на лифте. Он ожидал, что она пробормочет: 'Слабак!' Вместо этого она сказала:

- Думаю, что я знаю лучше тебя. У меня больше опыта. Оно выглядит довольно просто. Я возьму только один.

- Как хочешь, - сказал Тор, игнорируя оскорбление и начал подъем.

Через несколько питчей им встретилась 85-градусная стена льда двадцатифутовой высоты. Улыбаясь про себя, он взял второй ледоруб и протюкал наверх, думая: 'Ну, сейчас будет интересно.'

- Тор? Тор? Можешь мне спустить сюда ледоруб?

Подавляя желание сказать: 'Говорил же тебе, сука!' – он передал инструмент Шанталь. Она быстро взобралась к нему и вернула ледоруб. Ни 'спасибо', ни 'извини', ни 'я была неправа'. Ничего. Она переписала правила их отношений, как ни старался Тор вернуть все как было раньше.

После нескольких неудачных штурмов вершины, их время подходило к концу. Когда они паковали рюкзаки к последней попытке, она сказала:

- Если мы взойдем сейчас, между нами все будет в порядке.

Тор не понимал почему вершина поменяет ее отношение к нему, но ему было все равно. Ему лишь хотелось вернуть ее любовь. Тор ощутил, что он или доставит эту девушку на вершину, или погибнет. Он чуть не погиб.

Он лидировал почти весь маршрут, исправляя мелкие ошибки Шанталь, как то спускаясь за забытым ею на веревке жумаром. К 11 вечера он проходил участок сложности 5.9 в восьми питчах от вершины. Шел восемнадцатый час их восхождения. Дождь промочил их насквозь. Тор был уставший как никогда раньше. Плечи, руки и ноги словно налились свинцом. Тем не менее, Тор не думал о том, чтобы повернуть назад. Он почти дошел. Еще несколько питчей и они на вершине. И все будет в порядке. Она обещала.

Уже ночью, он схватился за приличного размера выступ и уже переносил на него вес, когда почувствовал, что камень шевельнулся. Тор замер, но было поздно. Камень вышел из стены и упал в бездну. Крикнув предупреждение, он молился, чтобы камень срикошетил от скалы и не попал в Шанталь. Камень упал на 9 мм веревку, разрезав ее, как нитку. Тора моментально оторвало от стены. Кувыркаясь от скалы к скале он думал: 'Ну, по крайней мере я еще не мертвый.' Через двадцать метров он упал на достаточно широкую площадку, живой, но сильно покалеченный. Его веко было почти содрано с лица, и правая рука была сломана. Но он был жив. Другие команды над ними пришли на помощь и спустили его в Базовый Лагерь. Его восхождение закончилось, но Шанталь заявила, что она будет продолжать. Ее пригласили в другую команду, чтобы идти на штурм следующим утром.

- Я просто больше не люблю тебя, - все что сказала она.

Тор вернулся домой сломленным человеком. Он обратился к психиатру. Тот сказал, что Шанталь смертельно опасна, как яд смешанный с водой и посоветовал Тору никогда больше с ней не лазать. Тор твердо решил этому следовать, пока не услышал, что Шанталь записалась в швейцарскую экспедицию на К2. Он лихорадочно стал искать команду, в которой бы нашлась вакансия для него.

Вскоре он паковал снаряжение, чтобы присоединиться к Российско-Американской экспедиции, в которую входили такие ломовые лошади альпинизма, как Эд Вистарс, Скотт Фишер и Владимир Балыбердин. Тор поспешил в Базовый лагерь в надежде как можно скорее увидеть Шанталь: 'Я надеялся. Я все еще любил ее.'

В отличие от Непала с его кроткими, вежливыми шерпами, Шанталь нашла пакистанских мужчин сексуально-подавленными, и, как результат, агрессивными к женщинам. В ее случае это выливалось в грязные домогательства с их стороны. Интервью с местным репортером в гостинице началось с того, что первый вопрос был:

- Ты не хочешь поцеловать меня и моего друга?

Она посмотрела на пакистанца с отвращением, но он только захохотал, не понимая почему она обиделась. Она же ходит по улице с открытыми руками и в обтягивающих штанах...

На улице на Шанталь сыпались неприличные вопросы. Мужчины хохотали и в открытую обсуждали форму ее задницы.

Мечтая походить в одиночестве по базарам, полным ковров, шелков, алебастра и золота, она встречала лишь темные злобные лица. Некоторые останавливали ее: 'Ты почему здесь? Где твой отец? Твой муж?' Сначала она пыталась смеяться и использовать свой шарм, но потом ей ничего не оставалось как бежать в относительную безопасность отеля.

Встретив наконец подружку, она зашла с ней в ресторан. Сидящие рядом мужчины немедленно потребовали, чтобы девушки присоединились к их компании. В ответ на отказ, пакистанцы стали язвить, что Шанталь, наверное предпочитает получать удовольствие от женщин.

Ее отвращение к Пакистану достигло предела, когда хозяин гостиницы появился у ее двери среди ночи. Она открыла ему, одетая лишь в футболку, в которой спала, пытаясь прикрыться насколько можно. Она решила, что что-то произошло, иначе бы она просто проигнорировала настойчивый стук в дверь. Мужик смотрел на нее, как голодающий на буфет. Его глаза по-волчьи скользили по ее телу, и он заявил, что раз она все равно одна, почему бы ей не переспать с ним.

Понимая, что она действительно одна, и у него есть ключ к ее комнате, Шанталь удержалась от плевка ему в лицо или пинка в раздувшуюся промежность.

- Нет, - сказала она. – Спасибо нет.

И попыталась закрыть дверь. Но он вставил ногу между дверью и косяком.

- Но я молодой. Я сильный, я тебя не разочарую, да?

- Нет! – сказала она, и сильным толчком захлопнула дверь. Всю оставшуюся ночь она провела, прислушиваясь, не застучит ли ключ в замке.

После десятидневного перехода, она вместе со швейцарской командой достигла Базового лагеря. Там они заявили всем, что будут совершать восхождение в альпийском стиле, то есть без веревок и с минимумом снаряжения. Вследствие этого, они ничем не помогали другим командам крепить веревки на гребне Абруцци. Однако, другие альпинисты видели, как швейцарцы встегивались в старые веревки при спуске. Шанталь терпеть не могла носить тяжелый вес. Другие ее партнеры носили палатки, примусы, топливо и еду для установления промежуточных лагерей. Ее рюкзак был на редкость маленького размера, с плюшевой уткой на раме и отсутствием чего-либо тяжелого внутри. Американский альпинист Марти Шмидт как-то полюбопытствовал сколько общекомандного снаряжения она может унести в своем рюкзачке.

- Хей, Шанталь, рюкзачок-то у тебя маловат!

Она стрельнула в него испепеляющим взглядом, но не сделала ничего, чтобы нести больше веса.

Многим казалось, что швейцарская команда не в состоянии взойти. Через несколько недель Шанталь тоже это почувствовала. Она отдалилась от своих и сблизилась с американцами Эдом Вистарсом и Скоттом Фишером, как бы поставив на другую лошадь. Через какое-то время швейцарцы решили штурмовать вершину, были остановлены штормом на 7000 м, вернулись в Базовый лагерь, упаковали вещи и отправились домой, заявив, что на горе слишком много народа.

- Получили по жопе, - сказал Тор, наблюдая как они удаляются вниз по леднику. Он посмотрел на Шанталь и помахал ей. Ей не хотелось уходить без серьезного штурма вершины, и Тор предложил ей остаться и попытаться взойти вместе, несмотря на пакистанские правила, запрещающие альпинистам переходить из команды в команду. Шанталь осталась. Пока Тор и остальные прокладывали маршрут, она сидела в Базовом лагере и писала стихи.

Ее появление в Российско-Американской команде произвело эффект разрыва гранаты со слезоточивым газом. Пока Тор боролся со своими эмоциями, Шанталь начала спать с Эдом Вистарсом (www.edviesturs.com). Пока члены команды работали на маршруте, Шанталь собрала вокруг себя некий двор в Базовом лагере. Она играла мужчинами как скрипками. Ходила от одной общей палатки к другой, будучи везде в центре сцены, привлекая к себе толпы изголодавшихся по женскому телу мужчин. Одна вакханалия с нею в центре следовала за другой. Шанталь напивалась до потери чувств. Те, кто не поддался на ее чары, были поражены ее деяниями, но ничего не говорили.

Шанталь никогда не задумывалась о произведенном ею беспорядке в умах и сердцах. Она считала себя независимым игроком, совершающим восхождение когда и где хочет. Перенеся некоторое количество своего личного снаряжения в промежуточный лагерь, она решила, что этого достаточно. 'Почему это я должна чего-то еще делать? Я просто хочу взойти на гору. Здесь и так полно мужчин чтобы подготовить маршрут.'

И все мужчины работали, практически не жалуясь. Хотя некоторые уклонялись от обязанностей на особо тяжелых участках, в отличие от Шанталь, почти никто не воспринимал работу других как должное.

28 Июля Кизер, Вистарс и Нил Бейдлман вышли из Базового лагеря на штурм вершины, дойдя до Лагеря III 30 июля. Владимир Балыбердин и Геннадий Копейка были 300 м выше них в лагере III.2. Вистарс и Бейдлман спали в одной палатке, Тор в другой, когда он услышал слабый голосок снаружи:

- Тор?

Это была Шанталь. Он и не знал, что она следовала за ними. Дождавшись когда мужчины уйдут из Базового лагеря, она тихо надела кошки, наполнила бутылку водой и налегке пошла наверх. После встречи, они продолжили восхождение вместе. Вистарс и Бейдлман сказали, что им не нравится погода и спустились.

31 июля было ясно. Тор нес слишком тяжелый груз: палатку, примус, спальный мешок, еду и веревку. После того, как они оставили свои спальники, веревку и большую часть еды, двигаться стало легче, но их остановила ночь перед 300-футовой ледяной стеной. После бивуака без спальников, ноги Тора онемели. Шанталь, несмотря на свой тонкий комбинезон, казалась нечувствительной к холоду. Тор решил спуститься и принести свой спальник. Он не мог рисковать еще одну ночь без него.

- Раз ты все равно туда идешь, принеси и мой тоже, - сказала Шанталь. Он принес оба.

Спускаясь, он встретил Алексея Никифорова, который поднимался без спальника, зная что его товарищи шли впереди. Он попросился в палатку к Тору и Шанталь, на случай если не сможет добраться до лагеря IV. Тор был рад помощи Алексея в прокладывании тропы в глубоком снегу. Так и не успев до лагеря IV, они втроем заночевали на Плече. Алексей улегся между спальниками Шанталь и Тора.

2 августа troika добралась до лагеря IV. Там они встретили спускавшихся Балыбердина и Копейку. Они вдвоем были первыми, кто достиг вершины по гребню Абруцци с 1986 года. Проведя ночь на 8600 м, они были не в настроении задерживаться, оставили палатку и спальник Алексею и устремились вниз.

- Завтра будет наш день, - сказал Тор. И он почти не ошибся.

Тор встал до восхода солнца и начал пробивать тропу в полуметровом снегу. Алексей последовал через несколько часов. Используя медленный, методичный шаг тренированного в России альпиниста, Никифоров осторожно двигался вверх по склону. Когда до вершины оставалось всего 200 метров, Кизер понял, что его шансы взойти испарились. Он был изможден быстрым шагом и изнурительной работой пропахивания через глубокий снег, особенно через наиболее опасную часть маршрута - Траверс. Тор сел на гребне, пытаясь разглядеть внизу Шанталь и Алексея, чтобы передать тому работу по прокладыванию тропы. Они были еще маленькими фигурками далеко внизу. Тор пытался заплакать, но организм был не в состоянии подчиняться даже самым простым командам. Вдруг, ясный, сильный голос пронзил его отупевший мозг: 'Если хочешь жить, иди вниз!' Тор огляделся. Никого вокруг не было. Тор встал и начал спуск.

Шанталь вышла из лагеря последней. Идя по проложенной тропе, она быстро догнала Алексея в 'Бутылочном Горле', обошла его и встретила спускающегося Тора.

-Тор, пошли наверх со мной! Мы взойдем вместе!

Соблазн был велик, но Тор не позволил поколебать свое решение. У него не осталось сил.

- Что бы ни произошло, - сказала она ему, - Ты очень славный парень.

Тор, онемевший физически и эмоционально, едва зарегистрировал этот момент. Он сказал, что подождет ее в лагере IV.

Отступление Тора спасло не только его собственную жизнь, но и Шанталь и Алексея. Наверху 'Бутылочного Горла' он нашел 50 футов кевларовой веревки, которую Алексей бросил, решив, что она ему не понадобится. Тор остановился, закрепил веревку болтами во льду, сделав перила в самой опасной части 'Горла' для Шанталь и Алексея. Несколько лет назад в этом месте сорвались и погибли Лилиан и Морис Барра.

Шанталь сконцентрировалась на своем дыхании, прислушиваясь к собственным хрипам и смотря на свои ботинки. Пять, шесть вдохов, шаг, шесть, семь вдохов, шаг. Пока ее ноги на земле, она жива. Неужели она спит? Все выглядит настолько нереально. Она села на корточки отдохнуть. Далеко внизу текла лента ледника, где стоял Базовый лагерь. Над ней нависала вершина К2. Она ощутила умиротворенность, которой никогда не знала. Это эффект высоты? Это бог? Это смерть? Это было мистическое чувство единения с духами вокруг нее. Она поднялась и сделала последние шаги до вершины К2.

5:00 вечера, 3 августа 1992 года она стала четвертой женщиной, взошедшей на К2. Шанталь посмотрела на Броад пик, где восходили в это время ее баскские друзья. Достала радио из кармана и позвонила им. Ее встретил дружный шум поздравлений. Для нее это было подобно симфонии.

- Хола! Я здесь! – засмеялась она и помахала в сторону соседнего пика, будто оттуда могли ее увидеть. Потом попрощалась и стала спускаться. Вскоре она повстречала Алексея и обняла его, сказав, что он почти у цели.

Ее эйфория длилась недолго. Она сломала свои ночные очки. Ее глаза остались незащищенными от холода и мелких льдинок, летающих в воздухе. Испугавшись, что в одиночку ей не пройти Траверс, она забралась в снежную пещерку, выкопанную два дня назад Балыбердиным. Там ее нашел Алексей, заставил ее подняться и следовать за ним. Ее глаза уже горели от холода и льда. Она медленно прошла Траверс и Горло, уже не ощущая от холода ни рук, ни ног, периодически засыпая. Алексей неустанно тормошил ее.

Алексей встегнулся в веревку, закрепленную Тором. Когда он перенес вес с одной ноги на другую, кошка оторвалась с ботинка и повисла на ремешке. Он пролетел несколько метров, пока веревка не затормозила. Если бы не Тор, Алексей стал бы двадцать восьмой жертвой К2. Тор сделал это для Шанталь, но спас жизнь Алексея.

Дойдя до палатки, Алексей был в состоянии близком к коматозному от измождения, страха и гипоксии. Он упал к Тору в палатку.

- Где Шанталь? – спросил Тор.

Алексей показал в глубину ночи.

- Позади меня.

Сорок пять минут спустя, Тор услышал Шанталь спотыкающуюся в снегу. Он выпрыгнул и поймал ее плетущуюся, с распростертыми перед собой руками, как ребенок, играющий в жмурки, пытающуюся найти дорогу. Она была ослеплена и в полубессознательном состоянии. Он затащил ее в палатку, стянул ботинки и обнаружил, что ее ноги опасно охлаждены, но еще не обморожены. Он быстро сварил чай, суп и накормил их шоколадом.

Проведя три дня в лагере IV, Тор понимал, что его время в Зоне Смерти истекает. Теперь он должен был спустить с горы не только себя, но и двух полубессознательных людей.

Все трое вышли на следующий день после полудня. Алексей и Тор поддерживали плечами Шанталь. Она еле передвигалась. Они проносили ее несколько метров и садили на землю отдохнуть. Потом поднимали снова. За три часа они прошли не более 60 метров. Тор беспокоился, что вести Шанталь по техническому склону ночью будет равносильно самоубийству. Он поставил палатку. Шанталь сидела на снегу без движения. Алексей, испугавшись за собственную жизнь, продолжил спуск, оставив Шанталь и ее спасение Тору. Тор не мог его винить. Он тоже хотел вниз. Вместо этого, Тор вернулся и начал растапливать лед для супа и чая. Он и Шанталь были на 8000 м уже шесть дней.

На следующий день погода была прекрасной. Тор описал ничего не видящей Шанталь картину великолепных пиков Каракорума вокруг. Она немного приходила в себя. Тор связался по радио с Вистарсом и Фишером в лагере III, которые сказали, что Алексей добрался до них прошлой ночью.

- Мы сейчас поднимемся и поможем тебе с Шанталь, - заверил его Фишер.

Тор не мог ждать. Он начал страховать Шанталь вниз по склону. 2000 футов до лагеря III. 30 футов на одну длину веревки. Над ними нависал полный снега склон. Нагреваемый солнцем, он делался лавиноопасным. Шанталь спускалась медленно. Тор смотрел на тонны снега на склоне над собой, на свой хлипкий ледоруб, воткнутый для страховки, и чувствовал, как близко стоит к ним смерть.

Поднимаясь, Вистарс и Фишер тоже видели лавиноопасный склон и связались веревкой. Отойдя немного от лагеря, Вистарс почувствовал, как у него на шее встают дыбом волосы от чувства приближающейся смертельной опасности. Он тут же бросился рыть пещеру, надеясь зарыться под лавину до того, как она пройдет. Фишер смотрел на него сверху и не видел ее приближения. Внезапно, без предупреждения, его ударило стеной льда и снега и сбросило со склона. Вистарс услышал 'крак' снежного пласта и посмотрел наверх в момент, чтобы увидеть Фишера сбиваемого полной силой лавины. Вистарс нырнул в выкопанную им яму, радуясь, что его план сработал. Счастье было недолгим. Веревка натянулась, и его выдернуло из ямы, как рыбу на леске и протащило сотню метров вниз по склону. Изо всех сил он пытался затормозить ледорубом. В конце концов сталь зацепилась за скалу и они повисли в нескольких футах от пропасти. Ни один из них не пострадал, и они продолжили подъем, чтобы спасти Шанталь.

В это время Тор продолжал медленно спускать Шанталь на веревке. Много часов спустя, они миновали лавиноопасный участок и подошли к перилам, ведущим к лагерю III. Там они встретили Вистарса и Фишера. Шанталь лежала без сил. Вистарс немедленно открыл свой рюкзак, бросился на колени перед ее телом, говоря, что принес капли для глаз. Осторожно подняв ее темные очки, он увидел ее распухшие глаза, красные от лопнувших кровеносных сосудов. Морщась от яркого света, она открыла глаза, позволив Вистарсу накапать в них анальгетика.

Вместе они продолжили спуск к лагерю III. Еще два дня они спускались до лагеря I. Под конец Шанталь почувствовала себя лучше настолько, что смогла спускаться по веревке самостоятельно. Когда они достигли лагеря I, к ним поднялись Ден Мазур и Чарли Мейс помочь провести Шанталь через последние трудные участки, дав отдых Вистарсу, Фишеру и Тору.

[Всегда осторожный Вистарс вспоминает, что восхождение на К2 было единственным в его жизни, когда он поступился со своим строгим правилом безопасности: не ходить туда, где существует хоть малейший шанс погибнуть. Он также упоминает, что ему с Фишером пришлось спасать 'французскую альпинистку' Шанталь Модюи. Вистарс умалчивает о связи одного с другим.- Примечание К. Л.]

В своем описании восхождения на К2 Шанталь практически не говорит о своем коллапсе и спасении, вскользь упоминая 'замутненное зрение' и 'резь в глазах', ее радость от встречи Вистарса и Фишера и встречу ее как героиню в Базовом лагере. 'Чарли пришел с чаем и печеньем, я упала в его объятия. Мексиканцы поздравляют меня. Сладость тепла человеческих уз наполняет меня'. После того, как русский доктор наложил чайные пакетики ей на глаза, Алексей напоил водкой с вареньем и хлебом, она наконец 'насладилась победой'. Единственно, кого она не упомянула и не поблагодарила, был Тор.

[Геннадий Копейка в своей статье памяти Алексея Никифорова, погибшего на Эвересте, тоже обходит стороной роль Тора Кизера в спасении Шанталь. Тор лишь невзначай упомянут как безымянный 'американец', который повернул назад, не дойдя до вершины. Роль главного спасителя Шанталь Копейка отводит Алексею, который по его словам, сопровождал Шанталь, пока не подоспели снизу другие альпинисты. Сам Никифоров утверждал, что Шанталь вершины не достигла, поскольку не рассчитала своих сил. – Примечание К. Л.]

Тем не менее, Шанталь и Тор покинули Базовый лагерь вместе, жили в одной комнате в отеле в Скарду, устроили пьянку в Равалпинди, но уже никогда не были любовниками.

Перед тем как покинуть Пакистан, Шанталь была вызвана в Министерство Туризма, чтобы ответить за нарушение ею закона, когда она перешла из одной команды в другую.

Она сидела перед группой чиновников-пакистанцев. Мужчины говорили между собой на урду, смотрели на Шанталь и похохатывали. Потом один из них, обратился к ней:

- Итак, ты осталась в Базовом лагере, чтоб перетрахаться со всеми мужиками?

Шанталь была поражена грубостью.

- Нет, я осталась, потому что хотела взойти на гору, а моя команда...

- Нет, мои наблюдатели сказали, что ты осталась, чтобы переебаться со всеми мужиками.

- Альпинисты иногда спят по несколько человек в палатке...

- Нет, я думаю, тебе просто нравиться ебаться, да? Давай я тебя трахну!

Чиновники позади него нервно хихикали.

Шанталь решила, что ей лучше замолчать. Ей показалось, что она сошла из горного святилища в облаках только чтобы приземлиться в кучу merde.

В конце-концов, в ответ на ее молчание, чиновник потребовал, чтоб она заплатила $3000 штрафа – недосягаемая сумма для девушки, живущей на $200 в месяц. Шанталь вылетела из здания министерства, разорвала бумажку о штрафе, бросила ее на тротуар, бормоча:

- Вот они, настоящие мусульмане, Пакистан! Тупые мусульманские бляди! Ноги моей здесь не будет!

Как наглядное доказательство ненависти местных к ее красоте, на дороге, наряду со знаками, ограничивающими скорость, стояли многочисленные плакаты: 'Женщина не должна показывать свою красоту. Коран.'

После гибели Ванды Руткевич на Канченджанге, Шанталь осталась единственной женщиной, вернувшейся живой с вершины К2. Ее встретили во Франции как героиню. У нее было все: красота, сила, талант и живучесть. Однако, в стороне от восторженных освещений ее подвигов, альпинистское сообщество высмеивало ее маленькие рюкзачки с плюшевыми зверьками, ее предпочтение писать стихи в палатке, когда все остальные прокладывают маршрут. Про нее говорили, что она использует мужчин, чтобы подняться и сойти с горы. Шанталь не обращала на критику никакого внимания.

Шанталь обвиняли в том, что она подвергает опасности альпинистов вокруг себя. Дан Мазур писал о подобном: «Шанталь была антитезой всему альпинистскому мафиозному дерьму о больших спонсорах и тоннах поддержки со стороны шерпов. Она просто любила горы и хотела лазать, и все эти ребята, поносящие ее – они просто хотели спать с ней. Она действительно использовала свое тело для установления влияния над мужчинами, а почему бы и нет? У нее был характер победителя. Иногда ей становилось плохо, у нее ныло повреждено колено, она не всегда была в хорошей форме, но она была очень сильна. Иногда она толкала себя слишком далеко.»

После К2 у Шанталь появилась возможность собрать достаточно денег для финансирования следующих экспедиций. Весной 1993 она вернулась на Эверест вместе с веселой новозеландской командой, чья общая палатка в базовом лагере превратилась в подобие местной дискотеки с Шанталь, пляшущей на столе, в роли главной достопримечательности. Хотя в команде было 9 альпинистов и 8 высотных шерпов, она утверждала, что лезет одна и 'гораздо быстрее, чем мои друзья.' Это был еще один ее комментарий, вызвавший раздражение среди окружавших. Она дошла до 8400 м, но двигалась слишком медленно, была недостаточно тепло одета и решила повернуть, 'предпочтя долгую жизнь с пальцами необратимому обморожению.'

Она вернулась на Непальскую сторону Эвереста с испанской командой осенью того же года. На этот раз она со своим плюшевым утенком достигли высоты 8000 м, но не более того. Без официального разрешения она со своим другом Пембой Шерпой решили 'сбраконьерничать' соседние 8000 м вершины Шиша Пангма и Чо Ою. Они достигли вершин той и другой в октябре. По возвращению в Катманду с нее снова потребовали штраф. Ничего не заплатив, она вернулась во Францию и подняла кампанию против 'бюрократии, душащей Гималайский альпинизм'.

Съездив в Антарктиду на гору Вилльямс, где про нее сняли фильм, Шанталь вернулась на Эверест, на сей раз на непройденный ранее Северо-восточный гребень. В этот раз она была клиентом платной экспедиции Рассела Брайса. Шанталь просидела в базовом лагере, пока ее гид, Марти Шмидт провешивал целый километр веревки до Лагеря I. После подготовки маршрута, Марти сказал ей, чтоб она взяла свое снаряжение и понесла наверх в новый лагерь.

Она поглядела на него, будто он потребовал, чтоб она привязала себе на спину холодильник.

- Нет, - сказала она Шмидту. – Я клиент, и я заплатила, чтоб мое снаряжение для меня было доставлено.

Шмидт поглядел на нее, не веря своим ушам, думая: 'Ну, леди, почему бы тебе не побыть настоящим альпинистом хотя бы пару дней?! Я проложил весь чертов маршрут. Сейчас же надень свой трахнутый рюкзак и двигайся!'

Но, будучи наемным помощником, он избрал более дипломатический язык:

- Да, Шанталь, ты клиент, но даже клиент должен нести свою воду и персональные вещи, правильно? Ты же не хочешь лезть на гору, чтобы при этом другой нес твою зубную щетку?

Шанталь посмотрела на него холодно, потом повернулась и закинула на плечи самый маленький рюкзачок, который Шмидт когда-либо видел за годы работы в Гималаях.

Позже, он пытался установить расписание акклиматизации клиентов. Сходив один раз на такой подготовительный подъем, Шанталь заявила:

- Хватит! Я – профессиональный альпинист! Мне больше не нужна акклиматизация. Как только будет установлен Лагерь II, я туда поднимусь.

Шмидт попытался устыдить ее, что шерпы носят все ее тяжелое снаряжение. Она его проигнорировала и закрылась у себя в палатке, в ожидании когда проложат следующий участок маршрута.

Вскоре лавины сделали дальнейшее прохождение невозможным, а Шанталь и другие клиенты Шмидта просто выдохлись. Экспедиция свернулась и уехала домой. В это время Шмидт участвовал в спасении Майкла Райнбергера из Австралии, который погиб, и киви Марка Вету, которого Шмидт спустил с горы живым. Шанталь наблюдала за драмой из базового лагеря, как она написала, 'ошеломленная безжалостностью Гималаев' и покинула 'ужасающее поле боя, чтобы воссоединиться с солнцем, жизнью, цветами, летом и предоставить муссону омыть горы, загрязненные гималайской бесчеловечностью.' Альпинисты смотрели на нее, уходящую из лагеря, не особенно впечатленные ее достижениями.

Дома, в Шамони, Шанталь проводила время в клубах, в пьянках и танцах, окружая себя симпатичными воздыхателями.

В 1995 она поехала на Эверест членом экспедиции Роба Холла на Юго-восточный гребень. Она достигла Южной Вершины на 8750 м, перед тем, как повернуть, вернее перед тем, как ее повернули. Шанталь была самой медленной из клиентов Роба в течение всего восхождения. Когда она остановилась на Южной вершине, Роб положил руку ей на плечо, требуя, чтоб она повернула. Она посмотрела на него. Ее губы были синие и онемевшие, глаза расфокусированы. Она тихо кивнула, не в силах протестовать и даже говорить. Пройдя 30 м вниз, она упала на склон, потеряв сознание.

Холл и Гай Коттер, один из гидов, склонились к ней:

-Шанталь! Ты понимаешь где находишься?

Их голоса звучали для нее как сквозь воду.

- Да, я лезу на Эверест.

Она боролась с навалившейся сонливостью. Внезапно ощущение мира вернулось к ней, она быстро заморгала, чувствуя поток крови в ее голове и колотящееся сердце в груди. Она потянулась и почувствовала, что кто-то приставил кислородную маску к ее лицу. Она втянула в себя живительный эликсир, чувствуя как он распространяется по ее телу, согревая руки и ноги. пощипывая губы. Кто-то спросил, может ли она встать. Она кивнула и поднялась. Сильные руки подхватили ее под мышки. Постояв немного, она снова упала в снег.

Холл понял, что ему придется тащить ее вниз. Она продел веревку сквозь ее обвязку и обмотал вокруг себя. Коттер взял ее ноги себе под мышки и стал спускаться вниз, поддерживая Шанталь, как тачку под горку. Это был тяжелый и опасный спуск. Несколько команд мужчин сменяли друг друга. Снова среди них был Эд Вистарс.

В Лагере IV ее осмотрел доктор. На следующий день Шанталь вскочила и ускакала в базовый лагерь.

Роб Холл вернулся с горы в раздражении и рассказал другим альпинистам, что тащил Шанталь, 'как мешок с картошкой', и что она навсегда отстранена от участия в его экспедициях.

Создавалось впечатление, что Шанталь всегда нуждалась в спасении. Альпинисты собирались в базовых лагерях, сравнивая истории. Имя Шанталь всегда всплывало. Прекрасные женщины непременно служат темой для разговоров, в горах, в особенности когда они спят неподалеку. Неожиданно, двое-трое участников вспоминали, что участвовали в ее спасениях тут или там, при которых подвергались опасности жизни спасателей, и они теряли возможность штурмовать вершины. Если бы Шанталь была мужчиной, ей вряд ли оказывали столько внимания. Не то, что бы ее оставили умирать на горе, но ей бы не помогали подняться до уровня выше ее физических возможностей.

- Шанталь не заботилась о себе, - говорил потом Тор Кизер, вспоминая их вакханалии в базовом лагере, когда она напивалась до потери чувств. – Она не думала о безопасности. Я с ней лазал, потому что любил ее, а не потому что это было безопасно. Шанталь была Троянской Еленой: лицом, пустившим в плавание тысячи кораблей. Лицом, вдохновившим тысячи альпинистов.

В 1994 году французский журнал Vertical написал: 'Проблема с Шанталь в том, что ее восхождения выглядят слишком легкими, чтобы их принимать серьезно.'

Когда Алисон Харгривс, английская альпинистка, погибла на К2, Шанталь сказала в интервью:

- Я восхищалась ей, но, смотрите, мы различаемся. По крайней мере в том, что я еще лазаю.

После шести неудачных попыток взойти на Эверест, Шанталь решила попробовать соседнюю Лхоцзе. В мае 1996 года она поднималась среди толпы клиентов по Западному Куму, ведущему на обе горы. Шарлотта Фокс из Аспена сказала, что Шанталь 'прогалопировала' мимо нее. Сэнди Питтман из той же экспедиции поздоровалась с Шанталь, но та не ответила.

Шанталь шла на Лхоцзе вместе с американцами Тимом Хорватом и Стивеном Кохом. Они поставили маленькую палатку на маленьком уступе так, что их ноги болтались над обрывом. Так они провели ночь под порывами ветра, после которой Кох и Хорват решили спуститься. Шанталь же с улыбкой сказала, что продолжит восхождение. Через несколько часов она стала первой женщиной на вершине Лхоцзе. Ее камера не сработала. Шанталь не удалось сделать ни одного снимка, подтверждающего восхождение. Дул сильный ветер, она поспешила вниз. [В ту ночь на соседнем Эвересте во время шторма погибли Роб Холл, Скотт Фишер, еще шесть альпинистов и четыре шерпы. Четыре заблудившихся клиента были спасены Анатолием Букреевым, работавшим в то время гидом в компании Скотта Фишера.- Примечание К. Л.]

Спустившись в лагерь III, Шанталь встретила Коха и Хорвата.

- Получилось?

- Oui, - улыбнулась Шанталь. – Да, да, я залезла.

Тут же начался спор о том, что за данное время она не смогла бы достичь вершины, тем более, что фотографий, подтвтерждающих восхождение, Шанталь предоставить не могла.

После Лхоцзе, Шанталь взошла на Манаслу. Французская пресса тут же окрестила ее величайшей альпинисткой современности. Шанталь выпустила книгу 'Я живу в раю.' – название, которое издатель потребовал сменить, но она настояла на своем. Книга вышла только на французском и содержала пространную смесь стихов и прозы.

Шанталь играла с эмоциями мужчин, окружающих ее. '

- Она имела власть над мужчинами, - говорил Тор Кизер. – Она шутила: 'Слишком много мужчин, слишком мало времени.' Неоднократно ее бывшие любовники подходили к ней, смотря как изголодавшийся волк на овцу. Она смотрела им прямо в лицо и говорила:'О, простите, я не помню, разве мы встречались?'

Однажды альпинист из Афин не внял ее более мягким просьбам отстать от него, и Шанталь спросила:

- Правда, что греческие мужчины любят попки маленьких мальчиков?

После горячего спора, защищая греческую гетеросексуальнось, покрасневший мужик убежал.

Во время экспедиции на Броад Пик пакистанский офицер-наблюдатель предложил сопровождать ее. Когда они отошли от лагеря, он набросился на Шанталь, и попытался изнасиловать. Та дала ему такой удар, что мужик покатился по камням, а потом бросился удирать в лагерь. Этот инцидент еще более усилил ее ненависть к пакистанцам.

В своей семье Шанталь была дикой и игривой как жеребенок. Однажды прийдя домой, чтобы встретиться с гостившими родителями жены брата, она вскарабкалась по каменной стене дома, влезла в окно второго этажа, сбив полку с книгами:

- Привет! Я Шанталь!

Ее последнее восхождение во Франции было на базилику Sacre Coeur на Монмартре в Париже. Вместе с Фредериком Делрию она взобралась на нее ночью, без веревок, опасаясь полицейских прожекторов. За год до этого она водрузила таким же образом тибетский флаг на Собор Парижской Богоматери.

В 1997 году она встретилась с Далай Ламой, который был очарован прекрасной, энергичной девушкой и подписал ей тибетский флаг. Она пропозировала с этим флагом на вершине Гашербрума II. Он стал ее последним восьмитысячником.

В 1998 году она была в экспедиции на Дхаулагири. Перед отбытием, она дала лекцию во Франции, вися над публикой под потолком на веревках.

Видеосъемки, сделанные в экспедиции показывают игривую Шанталь, рассыпающую муку во время церемонии пуджа, и исполняющую самый высокогорный стриптиз.

Она лезла с Анг Цхеринг Шерпой – симпатичным непальцем, который был более другом, нежели платным носильщиком. Они поставили палатку в лагере II недалеко от палаток итальянской команды. Франко Брунелло предупредил Шанталь о трещине выше по маршруту. Она поблагодарила его, и закрылась в палатке вместе с шерпой. Это был последний раз, когда их видели живыми.

9 Мая один из непальских друзей Шанталь шел по деревне. Вдруг перед ним взлетело облако бабочек.

- Путали, - сказал он.

Путали- бабочка было прозвище, данное местными Шанталь. Он посмотрел на горы. 'Путали,' – шепнул он снова. Ему стало ясно, что с Шанталь случилось что-то ужасное.

Итальянцы решили спуститься, чтобы переждать снегопад. Перед уходом они увидели полупогребенную палатку Шанталь, но не подошли к ней. Через пять дней они вернулись. Обеспокоенные, они раскопали снег и нашли Шанталь с шерпой мертвыми в их спальных мешках. У Шанталь была деформирована челюсть и сломана шея. Шерпа, по всей вероятности, просто задохнулся. До сих пор причина их смерти точно не установлена. Полагают, что на них упала ледяная глыба, когда они спали, но вопросы остаются.

Смерть Шанталь не стала неожиданностью.

- Это был шок, - сказал ее брат Франсуа, - но не неожиданный шок. Она жила опасной жизнью.

Тор Кизер тоже не был удивлен.

- Потому что я знал, что это ей предначертано.

Линн Хилл, примадонна американского скалолазания, тоже не питала иллюзий по поводу продолжительности жизни Шанталь:

- Она казалась таким воздушным созданием, которое плыло по течению. Одна маленькая ошибка могла стоить ей жизни.

Семья до сих пор не закончила разбрасывать ее пепел по всем местам, где этого хотела Шанталь в соответствии с завещанием. Французские Альпы, Париж, Непал... она составила огромный 'шоппинг'-список где бы хотела быть после смерти. Когда была отслужена месса, в воздухе раздался записанный в одном из интервью заливистый хохот Шанталь. Ее смех разносился по процессии, сквозь толпу, обнимая каждого человека в отдельности. После нескольких минут он начал затухать, поднялся и унесся через открытые окна вверх – в далекие горы.