В Непале так мало туристов
Боятся они маоистов.
А солнышко греет,
Продукт наш созреет.
И будет нам всем нефигово.

Вообще, маоисты, это, конечно, отдельная тема. Ребята рассказывали: сидим у костра вечерком, вдруг выскакивает из-за кустов группа товарищей и требует денег. По типу, вы ведь платили за визу по прилету? Ну... Так вот, вы платили неправильному правительству, заплатите нам 30 долларов, потому что наше правительство правильное. Им говорят: да вы что, мы сами студенты, дырки в карманах, вот хотите - картошечки поеште с нами, а денег нету, ага. Ну, маоисты и отстали. А так, по слухам, тем, кто заплатит, дают специальную бумажку, чтобы другие маоисты их пропускали и денег больше не требовали. Вот это, понимаю, бизнес.

*думает о том, чтобы организовать свою банду в Гималаях*

В последний день перед нашим отлетом началась забастовка. Выражалось это в том, что все непальцы получили дополнительный выходной, магазины закрылись, а такси якобы перестали ходить. Якобы - это потому, что на самом деле они просто переквалифицировались в профессиональных штрейкбрехеров, и стали брать за проезд в 2-3 раза больше, чем обычно. Номера на машинах были трогательно заклеены газетками, потому что у тех, кто работает во время strike, запоминают номера машин, а потом эти машины поджигают.

***

В Гималаях особенно хорошо. Можно разбить палатку в полях с коноплей на берегу реки и осознать, что рай именно здесь. Можно встретить принца на белом коне. Или осле. Впрочем, кому какая разница. Главное, седло на осле вышито вручную, и колокольчик размером с небольшое ведро.

Ладно, лучше расскажу о страшном. Раз, перейдя через висячий мост над бурной рекой Марсьянгди, мы любовались каменными арками и водопадами. Но дело к вечеру, я обратила внимание на небольшую площадку пониже тропы, где можно было поставить палатку. Вокруг - много пещер, и мы гадали, живет ли там кто-нибудь, и если да, то кто. И, как водится, заросли чудо-травы по колено.

Мы заспорили: двое наших товарищей хотели идти до ближайшей деревни и заночевать там. Мы с Диной хотели остаться и поставить палатку (иначе на фига мы ее тащили?). Поляков ходит по поляне:
- смотрите, тут муравьи! а тут - свежевспаханная земля!
- ну и что?
- значит, тут кого-то зарыли!
- ну и что?
- чей-то труп…
- ну, главное, чтобы он обратно не разрылся…
- а тут…гадюка!

Правда, змея оказалась мертвой, но это было решающим аргументом в пользу того, чтобы двое потопали до деревни, оставив нам с Диной палатку и бензин для горелки. Темнело очень быстро. Ночь окружала нас: горы, ни души, кромешная тьма… Мы поспешно стали ставить палатку, и тут…из-за дальнего камня стала выползать какая-то крупная тень, темнее всех остальных теней, мы различали темную массу метра 3 в высоту, потом увидели горящие глаза, оскаленные клыки…йеее…йеее…йееетт…

Нет, никакого йети, конечно, не было, я как всегда наврала. Все было гораздо проще: начав разбивать палатку, поняли, что под тонким слоем земли находится твердая скала, а поскольку сообразить закрепить палатку камнями ума не хватило, то быстро упаковали в темноте вещи и поскакали с фонариками по скалам к деревне. Но, поверьте, Гималаи ночью – это такое зрелище, ради которого стоит слегка потеряться.

Кстати, хорошо, что йети мы все-таки не встретили. Че сказала, что тогда сразу сдохла бы на месте, а мне одной отбиваться от него было бы как-то стремновато, знаете ли. Правда…когда бежали вверх по тропинке и были уже недалеко от деревни, прямо у моих ног под тропой раздался такой вздох, что сердце ушло в пятки, и мы уже бежали до самой деревни не оглядываясь. Хотя, наверно, это был мой аку-аку, вздохнувший с облегчением, что эта вот дура опять жива осталась, ей-ей

***

На первой фотографии Аннапурна 1, собственно, вокруг которой мы ходили. Видна была только один раз из деревни Кото Купар рано утром, 8 с чем-то тысяч. красавица. На второй - Great Ice Barrier - Большой Ледяной Барьер, окружающий Аннапурну с северо-запада. В книге Мориса Эрцога "Аннапурна" описана попытка взобраться на вершину с этой стороны, но они потерпели неудачу именно из-за того, что, как оказалось, Аннапурна окружена этим барьером. Вообще очень рекомендую почитать. Особенно после того как прочитала книгу, а потом посмотрела на эти места в реальности, поняла, какие эти альпинисты на самом деле были отморозки.

***

Непал. Еще полтора километра вверх или как мы не дошли до Тиличо

Русское слово «лавина» не отражает сути явления. Кто слышал, тот поймет. Лавина больше похожа на английское avalanche: авал! откалывается плита, лооншшшш - с уханьем ползет вниз по склону. Представьте, что вы стоите рядом со снежно-ледяной стеной, тянущейся на многие километры. С ее склонов постоянно сходят лавины, и вы слушаете этот шум: авал…лоншшш, авал…шшшш… Ниже несется река, не простая, а горная (потому и несется вместо течет). Ее воды бьются о камни, и этот шум вплетается в грохот лавин.

Уже вечер. И с каждым шагом становится все сумрачнее и сумрачнее, а потом просто темнеет, и вы остаетесь одни в горах. Хотя, зря я говорю «вы», это мы как раз и были: проплутав целый день в поисках нужного пути: «вах! наверх нэ ходи - там скалы, вниз нэ ходи - мосты снесло, посэрэдине нэ ходи - в оползень попадешь!», мы выкарабкались на среднюю дорогу, ведущую через оползни. Сначала казалось: вот пройдем за тот гребень, и опять появится твердая земля, и мы увидим домик в долине, и будет нам крыша и стены от ветра.

Но не тут-то было. Уползающие из-под ног склоны из гальки и камней тянулись на многие километры, а домик так и не показывался. И что тут делать? Катю во всю силу мучает горняшка, у нас 3 спальника и 1 пенка на троих. Варианта два: либо спускаться к реке (тогда больной станет легче, но есть хороший шанс замерзнуть ночью), либо топать дальше (но неизвестно, где этот дом, и сколько до него еще идти, а тут последняя возможность спуститься к реке, дальше твердой почвы уже не будет, плюс, если идем выше, то Кате может совсем поплохеть, а что тогда делать, я не знаю). В общем, все путем. Говорю Кате: ты, это, надень фонарик, и включи. А сама думаю: если она покатится вниз, то можно хотя бы будет определить, где упала)) Хотя кому от этого веселее будет, непонятно. Настроение в рядах бойцов падает катастрофически. К тому же идти по оползням в темноте реально СТРАШНО. И тут…аххх, свет в окошке. Дошли. Вот он, вожделенный домик. Мы в Tilicho Base Camp Hotel (hotel - громкое слово, это такой дом, работает единственная лампочка на кухне, комнаты, в которых стоят топчаны, на них можно расстелить спальник). Вот, кстати, шедевр непальского искусства рекламы.

В течение того часа, что мы ждем на кухне, пока заварится чай, нас донимает не совсем адекватный туземец в видавшем виды драповом пальто, его речь примерно следующая: “i’m government man, look, have a paper from the government, I’m responsible man. and you go through the landslides. I’m responsible! Аnd I say: noone goes through landslides. You - ladies - and you are crazy ones as you went there. I represent government. Аnd I tell you that it’s not the way for ladies, you see?” И так, со многими повторами, нам ебут мозги. Катя понемногу возвращается к жизни, засыпаем около полуночи…подъем, 4 часа утра, пора на Тиличо.

Канадские лоси уже ускакали, а мы постепенно премся в гору. Каждый шаг дается все труднее, пока легкие не начинает разрывать на вдохе и выдохе. Я иду впереди, поэтому первая замечаю, что за поворотом кто-то пасется. Нам много рассказывали о snow leopards и blue sheeps, но это… олени. Живые, гады, а не как в зоологическом музее. Не в силах вынести это душераздирающее зрелище, срываюсь в галоп, на ходу расстегивая сумку фотоаппарата. Очевидно, мои друзья решили, что меня тоже прихватила горняшка, и я начала себя вести неадекватно. Но вот какие будут наши доказательства.

Они были! Вот так - полдня за ними бегаешь, чтобы сфотографировать, а потом полдня, чтобы фотографию отдать. Съебывали эти козлы позорные практически по вертикальной стене, я так не умею:(

Примерно на этом моменте и закончилась наша героическая эпопея, потому что козлы больше не появлялись, а, значит, не было стимула переть еще 300 метров до Тиличо. И потом, что мы, русские, снега в своей жизни не видели? А? Собственно: вот то, где нас нет. И не было вот этого. А жаль...

***

Is it possible to fly from Manang?

9 мая проходим Онгре. Офис Royal Nepal Airlines Company:
- Hello, sir, can we book tickets for Friday or Saturday?
- Possible…possible…
Офицер в очках и с растянутым в хитрой улыбочке ртом объясняет, что есть local и tourist flights. В пятницу как раз local, на котором летают местные жители, tourist flight – в субботу.
- Is it possible to fly on Friday?
- Possible…possible…if there’re places. …No, no booking.
Записывает наши фамилии, идем дальше.

5 дней спустя. 6 часов утра, аэропорт в Онгре. В здании, выкрашенном желтой красочкой, ни души. Бегает собака. Единственное украшение – вырезанные из журнала и наклеенные на стену портреты короля и королевы. Я их уже узнаю в лицо, они весят практически в каждом общественном заведении. Поднимаемся наверх, два полусонных диспетчера отвечают, что да, будет рейс на 7 часов:
- Do you have tickets?
- No, we were said the office of RNAC will be closed on Friday morning…
- Well…then come here at 6:30.

Офис RNAC. Тот же ухмыляющийся офицер:
- Sorry, madam. It’s not possible…
- What?
- Not possible to fly, sorry, madam…
- …?
- Only one person…
- O-o-o-key…

Аэропорт, 7 часов утра. Начинают появляться пассажиры, купившие билет: важный господин в дорогой одежде, на руке золотые часы, с ним маленький щуплый носильщик с большим тюком, два хитроглазых и бородатых с гарпунами и газовым баллоном… Начинается регистрация. За стойкой порядка четырех офицеров.
- So…now…are there seats for three persons?
- Wait, please, wait.

Появляется самый главный – наш хмырь из королевских авиалиний со своим “sorry, madam, not possible, only one person” (похоже, он заучил эту присказку наизусть и повторяет уже на автомате), диспетчер: “wait, please, wait” (та же скороговорка). Нам говорят, что если не прибудут трое официальных лиц (откуда они в горной деревушке?), которые должны лететь в Покзару, мы сможем лететь вместо них.

Вбегает парнишка, кидает на стойку письмо, о чем-то громко спорит с очкастым хмырем. Хмырь не соглашается, парень кричит, жестикулирует, разворачивает письмо. Краем глаза вижу, что это просьба от врача предоставить миссис Бхади Гурунг и ее сопровождающим место на самолете до Покхары, поскольку она больна и нуждается в дальнейшем лечении. Под руки вводят старуху, нос которой заткнут неопрятного вида тряпками, через них сочится кровь. Усаживают ее на деревянную лавку.

8:00. Офицер пересчитывает вес пассажиров и багажа:
- It’s possible…only two persons, 88 kilos each.
- But we are much more easier, less than 88 kilos each person with luggage!
- Not possible, madam, only two persons…wait.
Я, в сторону: можно, я убью его?

8:30. Офицер пятый раз на калькуляторе считает загруженность самолета, я готова задушить любого, кто подвернется под руку…
- OK, mam, give me your luggage!
Наш багаж уносят куда-то на лужайку, которая служит взлетно-посадочной полосой. Окружаем офицера, тот медленно, по букве, выписывает билеты. Главное, не дать ему смыться в этот ответственный момент.

8:45. Входят двое. Она: маленькая блондинка, прыгает вокруг хмыря и повторяет: “Come on, I must fly today…because…because…because I must! o-o-o-h, come on!”. Он: стоит в стороне, скучая затягивается сигаретой. Мы выходим на летное поле, через какое-то время появляется блондинка, садится рядом:
- I…i…I met him yesterday…
- …?
- He’s the biggest love of my life!
- (обосраться! – замечает Дина )
- and…I don’t want to fly, - кричит наша Джульетта и бежит обратно к зданию аэропорта.
Дружно ржем.
Джульетта возвращается под руку с police officer, который, по всей видимости, утешает ее.

9:00. Прибыл самолет, начинается посадка. Деревенская девушка боится лететь, закрывает глаза, кладет голову на плечо мужу. Джульетта вертится на своем месте:
- No, I don’t want to fly…I feel that I will die soon!
- Yes, of course, - порываюсь сказать я, но Дина меня опережает:
- Just calm down, you’ll feel better tomorrow…shit happens, you know.
Самолет взлетает.

9:15. Мы в аэропорту в Покхаре.

Фотогаллерея