Этим летом местом сборов альпклуба МГУ снова стало ущелье Адыр-су и лагерь Уллутау. Нашему выбору во многом способствовали удачные сборы предыдущего года, в процессе которых мы сходили кучу красивых гор и закрыли уйму разрядов.

Далее попытаюсь рассказать о том, как пережило сборы наше отделение. К прежнему составу нашей команды, то бишь Ане и Саше Ивановым, Наташе Доценко (а ныне Люлюкиной :)) и мне добавились Степа Григоренко, а так же Топорковы Даша и Саня, который и возглавил нас.

Акклиматизация

Первая часть сборов, мягко говоря, прошла не очень удачно. На следующий же день после приезда, на скальных занятиях произошел инцидент, чуть не приведший к срыву всех спортивных планов. В процессе отработки взаимодействия связок или чего-то еще в этом роде, я с Топорковым и Аней оказался на станции, находящейся на покатой полке, метрах в тридцати над землей, в то время как Иванов занимался раздрабливанием скальной породы на предыдущей станции (пытался выбить мой крюк :)). Тут Топорков замечает в пяти метрах по полке чей-то старый артефакт и без зазрения совести посылает меня достать вожделенный трофей. А я что - я лицо подневольное, мне сказали - я пошел. Подойдя траверсом к крюку и не найдя места для точки, начинаю долбить железяку. Ну, дальше все понятно: промах, потеря равновесия и полет рыбкой под карниз. Летел я всего секунды полторы, а сколько мыслей: первая - надеюсь этого никто не видит, вторая - когда же я обо что-нибудь стукнусь, - ну это не заставило себя долго ждать. Меня приложило об карниз, причем снизу, за счет сдинамившей веревки, так что удар оказался слабым. Но как это, наверное, смотрелось! Еще в полете услышал возглас Иванова, что-то типа: "Ух-ты, круто!". Потом помню, как в процессе перематывания моих глубочайших царапин Ивановым и девчонками, Топорков, стоя в стороне, задумчиво так сказал: "Не могу понять, как в такой идиотской ситуации, ты можешь оставаться таким крутым?" Да, я такой!

На следующий день мы отрабатывали спасработы в группе и в двойках, погода не баловала, но скучать не приходилось. Опишу типичный момент нашей тренировки. Отрабатываем спуск пострадавшей Ани с сопровождающим Саней Топорковым. Все идет хорошо, пока не заканчивается веревка. Мы спрашиваем, сколько до земли (из-за перегиба спасаемых не видать). Говорят, восемь! По нашим расчетам веревки должно было хватить, но… не хватило. Надвязываем оставшийся конец от страховочной, выдаем не меньше десяти метров, а веревка все еще нагружена, при чем Аня кричит, что до земли еще два метра. Что же делать? Блокировки что ли связывать? Тут у меня возникли некоторые подозрения. Зная Топоркова, я пошел вниз посмотреть, не дурит ли он нас. Так и есть! Аня, стоя на земле, тянет за веревку, а Топорков уже тащит здоровенное бревно. В общем, если б я не спустился, спасать бы их нам до пенсии…

Таким образом акклиматизировавшись кое-как за два дня, на третий день наше горе-отделение двинулось в высокогорную зону (в общем-то, высокогорной зоной называют все, что выше лагеря, но как звучит!). В этой самой зоне, мы таки совершили восхождение на пик Шогенцукова, Джайлык и Тюти. Особенно запомнилось, что на спуске с Шогенцукова Топоркович доканывал каждого вопросом, как, по его мнению, следует называть лиц женского пола, взошедших на этот пик. Надо думать, что, по мнению самого Топоркова, их следует называть как-то неприлично!

Джайлык

Восхождение на Джайлык подарило всем нам массу новых открытий. В частности, оказалось, что непогода может несколько повысить сложность маршрута (кто-то, помнится, сказал, что все это похоже на отработку самоспасения в группе). Год назад мы ходили тот же маршрут, и сейчас его было просто не узнать: скалы засыпаны снегом или залиты натечным льдом. В тех местах, где раньше проходили пешком, теперь приходилось конкретно рубиться. Надо сказать, что Джайлык мы пошли на пятый день, а высота там четыре с половиной, и, лично меня, неслабо так горнило. За что не люблю горняшку, так это за то, что сразу полностью пропадает всякий интерес к альпинизму. В такие моменты перестаёшь сравнивать себя с Хубером. Мысли только о том, когда все это кончится, и как хорошо сейчас в лагере, и чего нам там не сиделось, и т.д. и т.п.

Главным сюрпризом оказалось то, что веревка, купленная в одном ранее уважаемом мною магазине (не будем говорить, что это был "Венто"), на самом деле, короче метров на пятнадцать (я купил 100 метров коломны статики, по приезду в лагерь мы разрезали бухту пополам, в результате чего получили два шнурка по 43 метра, считайте сами). Веревка была предназначена для перил, и мы, мягко говоря, озадачились, когда ее не хватило до станции. В общем, повеселились неслабо.

Спуску на ночевки надо уделить отдельное место. Это было так волнующе... Семь человек, два с половиной фонарика, ночная сыпуха - романтика! Иванов под конец был похож на подбитый бомбардировщик, плюхался через каждые пятьдесят метров (это, наверное, уже у него в крови - проходишь 50м - станция, настоящий альпинист!). После чего подходила Аня, начинала его тормошить и говорила что-то типа: "Вставай, тряпка, ты мужик!". Стоит ли упоминать, что следующий день был объявлен днем отдыха.

День отдыха

День отдыха протекал своим чередом, альпинисты жарились на солнышке, хавали неучтенку, и было бы все в порядке, но… "А почему бы нам не пойти на обработку" - сказал я, сам себя удивив. "А че, можно" - ответил Иванов. И мы пошли… Предстоящей целью заранее был выбран маршрут Хацкевича 5А к.т. на Тютю 1-я Западная. Надо сказать, что Хацкевич был хитрым дядькой, и где на самом деле проходит маршрут, знают немногие. Поэтому, особо не заморачиваясь на описании, мы выбрали стенку покруче и, решив, что Хацкевич обязательно бы здесь полез, приступили к обработке. Сначала лезлось очень недурственно и, я бы даже сказал, приятно. Единственное, что смущало, так это полное отсутствие всякого намека на присутствие здесь когда-либо кого-либо. Ни тебе крючка, ни сявочки дюльферной, даже окурков и фантиков и тех не было. В довершение ко всему, пропали намеки и на рельеф. Наверх уходил подвисающий внутренний угол с гладкими стенками. Я понял - это намек… пришлось дюльферять и брать консультацию у Сергея Кутькина, инструктора у отделения второразрядников с наших сборов. Сергей с радостью сообщил нам, где, по его мнению, располагается Хацкевич. Он ходил этот маршрут всего десять дней назад, так что в его словах нельзя было усомниться.

Хацкевич

И мы таки полезли! Лично мне там сразу все понравилось - линия логичная, потом видно, что народ сюда захаживает: и тебе крючки, и тебе сявочки, стопера даже встречались. Но Иванов жумарит хмурый, его смущает то, что наш маршрут не имеет ничего общего с описанием. Тут у нас возник спор, в результате которого мы пришли к уговору, что если я прав, и это действительно маршрут Хацкевича, то он мне внизу ставит ящик пива. Заметьте, потом Иванов прилюдно подтвердил условия спора. Как я и предполагал, вскоре мы вылезли на указанную в описании площадку и сняли записку Кутькина. Помню те счастливые минуты… Я сжимаю заветную бумажку, и гастрономические картины проплывают предо мной. Как мог я в те тихие минуты радости предположить, чем все это закончится…

В общем, чего там таить, обманул меня Иванов. Даже стакана не налил. И с такими людьми приходится в горы ходить. Видите ли, это не маршрут Хацкевича, это его вариант! Как будто я этого не знал. Конечно вариант, но зато какой! Так что, считаю себя полностью правым и собираю подписи в свою поддержку. Справедливость должна восторжествовать. Даешь ящик пива!

Далее в ходе восхождения ничего особенно интересного не произошло, если не считать того, что я уронил рюкзак со всеми своими шмотками в пропасть. Вот как это было. Мы стояли на станции, Иванов собирался лидировать. Мне показалось, что стенка достаточно крута, и я предложил Сане оставить рюкзак. "А ты зажумаришь с двумя рюкзаками?" - спросил он. "Фигня вопрос, конечно зажумарю" - ответил я. Саша полез, оставив меня в глубоких размышлениях о том, как же жумарить с двумя рюкзаками. Тут я заметил, что на мой рюкзак капает вода со стены, и решил его переложить. Все было проделано не очень удачно, рюкзак поехал, грузовая петля с треском лопнула… что было дальше, думаю, понятно… Противоречивые чувства овладели мною в тот момент. С одной стороны, я был рад, что наконец-таки избавился от этого чувала, да и проблема с жумарингом отпала сама собой. Но, с другой стороны, с рюкзаком улетела вся наша вода и, о ужас - мой перекус! - это меня, конечно, огорчило. К слову сказать, в пропасть также улетела пуховка, самосбросы, перчатки, веревка, фонарик и телескопические палки.

Особое беспокойство в тот момент вызывала надвигающаяся гроза. Из одежды на мне тогда были лыжные штаны в обтяжку и полар на голое тело. В этом можно работать, но на станции замерзаешь через две минуты. Понимая весь юмор ситуации, Иванов выпустил меня вперед, и я, таким образом, лидировал до гребня. Ну, на гребень мы вылезли "вовремя" - гроза была в самом разгаре, молнии били достаточно близко. Я не разу не попадал под бомбёжку, но теперь, кажется, у меня есть некоторое представление о том, что можно при этом чувствовать… Треск стоял как в трансформаторе. Только поднимешь голову выше гребня, как под каской начинает что-то жужжать и трещать. Аня держала в руке ледоруб, и ее дернуло разок. Особенно весело было писать вершинную записку.

О спуске с горы лично у меня остались неизгладимые воспоминания. В довершении к грозе началась пурга, и я в своем костюмчике лидера вскоре промок и начал давать дуба. Видимость становилась хуже, в некоторые моменты вокруг было сплошное молоко. Через некоторое время по пути стали встречаться дюльферные петли. Очевидно, стоило задуматься уже тогда, но мы шли дальше. Спасло то, что буквально на несколько секунд развиднелось. Все стало ясно: мы перепутали гребень и спускались в другое ущелье (ущелье Тютю-су). Теперь необходимо было снова подняться до жандарма и свернуть в нужную сторону. К этому моменту меня бил озноб, стоять на месте было просто невозможно. Раньше я поддерживал себя мыслью, что вот скоро уже будет перевал, а там до ночевок рукой подать, а там чай и теплый спальник. Но теперь… теперь надо было снова подниматься и искать этот проклятый гребень. Впервые в жизни я запаниковал на восхождении, и сейчас мне стыдно вспоминать те моменты. Паниковать на горе нельзя, можно наделать много глупостей, а глупости в горах, как правило, приводят к аварийным ситуациям. Тогда мне оставалось только двигаться…, в общем, в итоге все закончилось хорошо. Нашли мы гребень, спустились на перевал, а там и солнце вышло! В такие моменты начинаешь понимать, на сколько горы непредсказуемы: еще пол часа назад ты реально боролся за жизнь, а теперь греешься на солнышке и тебе хорошо.

Думаю, хватит о грустном. На следующий день была удачно проведена спасательная операция моего рюкзака. Чувал застрял в кулуаре и за ночь покрылся корочкой льда, но вещи не пострадали. А впереди нас ждал день отдыха в лагере. Зеленая травка, душ, арбузы, хычины с пивом - после семи дней камней, снега и сублиматов - мечтать было больше не о чем!

Пер. Донкина

Надо сказать, что дни отдыха в нашем отделении никогда не проходили безболезненно. Вот и теперь девять пирожков, съеденных мною давали о себе знать. Топорков, кажется, перекушал арбуза и также имел определенные проблемы. Так что подход на перевал Донкина всем дался нелегко.

На перевале в это время уже несколько дней тусовалась команда пермяков, состоявшая из трех парней и одной девушки. Пермяки оказались веселыми ребятами. "Инна!.. вставайна!.. пошлина!" - такими словами они с утра будили свою подругу. Каждый вечер парни были особенно веселы (причину чего мы узнали позже). Из разговоров запомнились фразы типа: "Леха, позвони вниз, может нам уже можно домой?" Через пару дней после нашего прихода они все-таки свалили в лагерь (видать, добились разрешения на спуск:)) и великодушно оставили нам целую кучу хавчика, включая три пластиковые бутылки с мутноватой жидкостью. Понюхав напиток, мы сразу поняли, с чего так торкало пермяков. Это, конечно же, был спирт, ну куда без него! Надо позавидовать здоровью ребят, потому как мы пить эту бодягу на высоте 3900 не смогли. Не думаю, что я бы смог это сделать и на уровне моря... Зато пермская сгущенка пошла на ура, а тушенка… что-то я стал куда-то уходить от темы.

Итак, горы! С перевала Донкина нам предстояло взойти на Джайлык по маршруту Инюткина, 5Б к. тр., проходящему по юго-восточной стене. Маршрут практически целиком скальный, т.е. в нашем стиле. Прошли мы его без особых приключений, так что и рассказывать особенно не о чем. Спускались, помнится, уже по темноте, и, когда Иванов сбрасывал веревку для дюльфера, снизу раздался чей-то истошный крик. Оказалось, это бравая команда клуба Демченко в составе Паши Федорова и еще одного перца, лезет нам навстречу (разве ночь преграда для настоящих альпинистов?:)). Мы были приятно удивлены неожиданной встрече, перекинулись с ними парой слов и спустились по их веревкам. А так бы нам дюльферять до полуночи.

Забыл сказать, что на Инюткина мы ходили чисто в мужской компании, в то время как доблестные Наташа и Даша совершали геройский траверс ВСЕХ!!! Тютей, а там их штук тридцать, не меньше.

Чегем

Теперь перехожу к финальной части своего повествования. Только мысль о нашей крутизне не дает мне спокойно писать эти строки. Шестерка… Да! Мы сделали это! Километры веревок, нависания по 250 градусов, отмороженные мозги и порванные сухожилия, десяток разбитых касок и висячие ночевки в блоке - и все это на высоте не меньше 10000 метров! А спуск! Дюльфера на вмороженных зубных щётках и самовыкручивающемся Иванове - это вам не хухры-мухры! Все, лирическое отступление закончено.

Как это не смешно звучит, но мы действительно поперлись на шестёрку, а именно, на маршрут Форостяна на Чегем-баши. Подход под стену - отдельная песня. Нам пришлось перевалить через пер. Донкина и, дюльферяя через берги, спуститься в Чегемское ущелье. Без мощной группы вспомогателей в лице Наташи и Даши до горы доползли бы немногие! На обработку выходили двойками, работая посменно. Помню тот первый день… Топоркович со Степой висят на стене, мы с Ивановым и девчонками валяемся на солнышке около палаток, кушаем от пуза и иногда поглядываем в бинокль, как там стена, стоит? Я тогда подумал, что ходить шестёрки - это совсем не трудно и даже очень приятно. К вечеру спустились работники жумара и молотка. Со стороны они были похожи на двух алкашей: и по походке и по заплетавшемуся языку. Еще помню, Саня Топорков тогда сказал: "А вы знаете, как ругаются советские физики? Да как заправские матросы!" Для тех, кто не знает, Степа кандидат в мастера спорта по физико-математическим наукам. На следующий день был наш с Ивановым выход. Договорились, что первым сначала будет работать он, а то я опять, как говорит Саня, обманными путями пролезу больше него. Начало, надо сказать, нами было положено многообещающее! Иванов висел на верхней станции, развешивал железо, я подходил на жумарах, тут слышу легкое гудение в воздухе… БАМ!!! Искры из глаз! Каска от дедушки Петцеля сработала на ура. В общем, пришлось нам лезть без пробойника…

Теперь немного про саму стену. С самого низу идет достаточно сильное нависание. Когда жумаришь по первым веревкам, до стены не достать метров двух. В принципе, лезть можно, только сложно организовать страховку. Поэтому приходилось ИТОшить.

Про сам маршрут писать особо много не хочется, кому интересно, могут почитать наш отчет. Лучше я расскажу о наиболее интересных моментах этого поистине геройского восхождения.

Параллельно с нами на стене работала команда клуба Демченко (опять эти демченцы, куда не плюнь - одни демченцы!), которая колбасила маршрут Курочкина, проходящий метров в ста левее. Нам, конечно, было приятно осознавать, что ни одни мы такие глупые лезем на стену. Типичный момент восхождения: Иванов мужественно отвоевывает у горы сантиметр за сантиметром, я подремываю в сидушке, изредка просыпаясь, чтобы выдать Саше веревку или съесть очередной кусочек кураги из перекуса, тут слышу откуда-то сбоку: "улыбочку!". Поворачиваю голову, щелк! - Сергей Нилов ведет фотоохоту из-за перегиба стены.

Под вечер третьего дня мы таки прошли стенную часть и вылезли под гребень. В это время там уже обосновались на ночевку наши "конкуренты". Услышав, что мы хотим работать сегодня дальше, Женя Король торжественно вручил нам снежную лопату, сказав что-то типа: "С ней вам счастье будет!" выпив демченского чайку и прихватив лопату, наша банда двинула к вершине. К тому моменту, как мы вылезли на гребень, наступила ночь. Полная луна била как прожектор. Мы шли по жесткому снегу, и это было так приятно после трех дней скал. Красотища была неописуемая. Все горы в лунном свете - уже только ради этого стоило сюда попасть. В общем, шли мы так где-то полчаса, и тут Степа почуял неладное.

- Мужики, мы ночевать то будем? - спросил он.

- А че, хорошо идем - ответил Топорков.

- Вроде пока все безопасно - сказал Иванов.

- Мне тоже нравится - сказал я.

- Вы че, решили Эверест-82 устроить?!

Ответом ему была звенящая тишина.

- Это было бы первое ночное восхождение на Чегем - мечтательно произнес Топорков.

И мы пошли дальше, окрыленные осознанием своей крутизны… Так мы гуляли еще полчаса, пока я не вспомнил, что по описанию на вершину ведет сорок метров четвёрочного бастиона. "Да… фигня вышла, придется ночевать" - сказал, подумав, все тот же Саня. Найдя место поположе, мы вырубили демченским агрегатом площадку в снегу. Ночевка прошла без эксцессов. Надо сказать, мы спокойно переносим все передряги. Коллектив у нас сплоченный, ссор не бывает, обращаемся друг к другу только на Вы. И, если бы Топорков, гад такой, не прошелся по моей палатке в своих хваленых кассиновских кошках, разве я бы ему сказал то, что я ему сказал?!

Ночевка наша проходила на высоте примерно 4300, но погода стояла теплая и, несмотря на присутствие всего одного спальника, никто не замерз. Проснувшись, съевши завтрак и вылезши из палатки, мы обнаружили, что до вершины рукой подать. Подошедши под сам пупырь, никакого четвёрочного бастиона обнаружено не было, зато там было три метра жесткого болдеринга. Лезть, конечно же, надо было в кошках и с чувалом за спиной. Я так напрягся, что уронил свою любимую сноубордическую шапку. До сих пор в глазах стоит картина, как оранжевый клубок удаляется от меня по снежному склону. Тут, думаю, надо поподробнее остановиться на самой шапке. Она была очень теплой и удобной, а размеры ее позволяли в случае холодной ночевки не задумываться о спальном мешке. Так вот, куда бы вы думали укатилась моя шапочка? Да, в руки коварных демченцев, они специально изменили маршрут, чтобы подобрать такой драгоценный трофей! Ну, ничего, мы в отчете все напишем. И про то, как снаряжение их помогали нести (я имею в виду лопату), и про то, как снабжали их на маршруте теплой одеждой. Как говорит наш поистине мудрый руководитель: "Не так важно в отчете себя превознести, как важно других опустить!"

Совершив на вершине традиционный обряд (ну вы знаете, как обычно - фотография с национальным флагом и транспарантами спонсоров, ну и прочая лабуда), мы приступили к спуску. Теперь я шел впереди и выбирал маршрут по той причине, что больше никто не читал описания. Иванов, шедший последним все время сомневался в правильности моих решений. Когда в очередной раз он сказал, что мы идем не туда, мною вновь был предложен спор на ящик пива. Саня видимо прикинул, сколько ящиков он будет потом должен, и оставил меня в покое.

Путь вниз не оказался простым. Шесть долгих часов дюльферов и блуждания по троечному гребню - и все это на четвертый день восхождения. И это притом, что лично я впервые ночевал на маршруте (раньше мы ходили горы за день, а эту не смогли :)). Так что команды типа "ядрёнбатон!", что дословно означает "выдай веревку", пользовались хорошим спросом.

Вопреки всему, мы все-таки спустились вниз и вернулись в лагерь. А потом как обычно - пьянка, поезд и две недели ночных кошмаров.

P. S. В данный момент я стараюсь не думать о том, куда меня заставят лезть в следующем году…

P. P. S. Чуть не забыл! По приезду в Москву наша команда в лице Иванова написала отчёт о маршруте на Чегем и подала его на Чемпионат этой самой Москвы. В успехе мы, конечно, не сомневались, ведь не каждый год совершаются такие рекордные восхождения (я имею в виду не только количество потерянного снаряжения). Некоторые члены уже продырявили гортекс под ордена, когда стали известны результаты… И какое, бы вы думали, место досталось нам из девяти, при условии, что четыре поданных горы было пятёрками бэ? Нет, не угадали, не девятое… Всё таки восьмое:)…

В следующий раз будем сразу на золотой ледоруб подавать, там судейство мяхше!

P. P. P. S. от девушек: В то время пока наши мальчики лезли на свою шестёрку, как червяки по веревочкам, мы (Наташа и Даша) наблюдали за ними, а потом собрали весь лагерь с оставшимся барахлом, которое не ушло на гору, и пошли через пер. Донкина. Попутно надо было захватить сброшенные со стены веревки, и нашей радости не было предела, когда обнаружилось, что удачно приземлилась только одна веревка, остальные бесследно пропали в недрах берга. Шли весь день, добрались к долгожданным ночевкам уже в темноте. А на следующее утро, отоспавшись и ожидая, когда же, наконец, они спустятся, Даша родила целую поэму для встречи наших героев! Вот она:

И от земли они оторвались, и взмыли вверх!

И не страшны им крутизна скалы и близость неба.

А мы глядим на них, две крошечные девочки с Земли

И шепчем: "Давай же, Степа, не отставайте, Сани,

И пошевеливайся, Ваня!"

Но только будьте осторожны, ведь мы дороже скал,

Две маленькие девочки с Земли.

Ах, Степа, скалолазик, голова!

Один лишь лоб пол морды занимает,

Ты отработай-ка движение рука-нога,

Здесь умозаключения не помогают!

А Иванов, взял рацию и как индюк,

Задрал нос к небу, нас не замечает!

А мы кричим: "На связь, мол, выходи,
Нас старший тренер в путь не отпускает!"
Иван Люлюкин - секс-герой в нашем отделении,
На каждой фотографии есть его лицо, всем на удивление.
Руководитель Топорков сияет, без очков не взглянешь,
Ах, таких бы клоунов взяли б в цирк, не глядя.
А мы две маленькие лошадки

Ползем по леднику.

И нашим спинам совсем не сладко

Тащить чувалы, едва посильные мужику.

И шепчем, из последних сил, глядя на гору:

"Ну, мужики, вот слезете,

Дадим по шее ломом!"