Самый первый и самый стандартный вопрос, который задается маститому скалолазу, вопрос, который надоел уже всем спортсменам, но который так замечательно вписывается в начало всех интервью и является логичным введением… Итак:

Марина, ты пришла в скалолазание уже в сознательном возрасте, почему ты выбрала его?

А вот ответы на него довольно непредсказуемы! По крайне мере, я даже не думала, что Марина Эдуардовна Федченко, перспективный спортсмен и замечательный тренер ответит на него именно так, немного легкомысленно:

Почему? – Так получилось. У меня была подруга, которая занималась скалолазанием, и она меня с собой позвала.. Вот я и пришла. И звучит красиво: «Скалолазание»! А так – я спортом до этого не занималась, поэтому выбрала – не то слово.

А впрочем, почем бы красивой девушке не заниматься красивым спортом? Далее по всем правилам интервью необходимо узнать, в чем специфика скалолазания именно для Марины…

Ты в основном лазаешь на трудность, а почему не на скорость?

Как-то изначально сложилось, что для меня скалолазание – это трудность. Это желание научиться лазать что-то сложное (чем труднее, тем лучше), а не быстро лазать. По характеру мне идет. У меня есть какой-то элемент мазохизма, я чувствую себя удовлетворенной, если в чем-то себя пересилила. Ну, и во многом это связано с тренировками. Мы тренировались на Пресне – там маленький болдеринговый зал - и в ДДСе. На Пресне больше. Там вообще негде на скорость бегать. А в ДДСе всегда не было на это времени. Сейчас я прихожу к тому, что на скорость надо тренироваться, у меня изредка бывают такие тренировки… Но вряд ли скорость когда-нибудь станет для меня преобладающим видом.

Сейчас Марина занимается еще и тренерской работой, помимо тренировки детей в «Синей птице», она «заведует» скалолазанием в альпклубе МГУ.

Марина, ты сейчас занимаешься и тренерской работой, а расскажи, каким образом началась твоя тренерская карьера?

Как-то так получилось, что на Пресне был день – вторник, - когда Сан Сеич (Нагоров А. С.) не мог там тренировать. Чтобы в этот день были тренировки, старшие клуба договорились между собой, что они проводят их по очереди. На общественных началах. А летом мне Сан Сеич предложил устроиться на работу официально – потому что он сам начал тренировать еще в «Синей птице». Я согласилась. Проработала там год, а потом тоже перешла в «Синюю птицу».

Со стороны смотрится немного дико то, как хрупкая девушка загоняет на стену мощных парней, когда подопытные качают пресс, заставляет держать ноги, рассказывая при этом анекдоты, а когда сажает в «бабочку», из-за ее спины доносятся неприличные стоны….

У тебя есть «авторская методика»?

Я написала методическую разработку в позапрошлом году. Она участвовала в конкурсе образовательных программ, но результат до сих пор неизвестен (и не только по моей программе). Там были рассмотрены некоторые технические вопросы. Во многом они базировались на том, чему нас учил Сан Сеич. Но кое-какие наблюдения были мои собственные.

И что важнее на данный момент тренерская работа или собственные спортивные успехи?

Мне интересно и то, и другое. Долгое время я тренировалась 2 раза в неделю из-за учебы. Сейчас появилась возможность тренироваться больше. Конечно, и получаться стало больше. С другой стороны, я учусь как тренер, и вдруг с удивлением замечаю, что мне нравится, как лезут мои ученики, даже если они еще слабенькие.

Как-то Марина призналась, что когда смотришь, как лезет ученик, то можно догадаться, кто его тренировал - привычки абсолютно те же:), и техника…

Сейчас Марина дописывает диплом (второй!) на геологическом факультете МГУ. Оба красные, научные руководители возлагали на нее большие надежды, как на ученого, и она долго сомневалась…

Какое-то время назад перед тобой стоял трудный выбор, полностью посвятить себя скалолазанию или выделить часть своей жизни для науки. Ты выбрала скалолазание, а почему?

Скалолазание развивается со страшной силой. И здесь я чувствую себя нужной. В геологии надо быть большим энтузиастом, чтобы двигать дело. И я вдруг поняла, что не хочу так. Тем более, геология мешает скалолазанию (экспедиции на 3 месяца и т.д.). Многие не одобряют этот мой выбор и говорят, что профессия «скалолаз» - это не профессия. А я думаю, что рано или поздно все равно стану тренером – мне это интересно. И вообще - в скалолазании очень нужны люди, которые в нем целиком, а не наполовину.

Хотя если увидеть ее на скалодроме, выбор становится понятным:

Когда я вижу тебя перед трассой, у тебя горят глаза, а какие мысли у тебя возникают в этот момент в голове? А когда ты лезешь?

Перед трассой на тренировке по-разному. Обычно, что хочу ее пролезть. Вслушалась в себя на мгновение – и полезла. Иногда пытаюсь полностью отключиться, когда лезу трассу на пределе своих возможностей. На тренировках я вообще часто очень хочу лезть. Редко бывает так, чтобы я приходила тренироваться – и мне этого не хотелось. А когда я начинаю, то уже не могу остановиться, даже если сначала не хотела. Последнее время я начинаю свое лазание с того, что работаю над техникой. Пытаюсь пролезть максимально экономично и красиво. Я считаю, что часто лазаю некрасиво, а значит, и неправильно. Думаю об этом. Иногда вслушиваюсь в себя – устала или нет, как работают ноги-руки-корпус… До сих пор в ДДСе на ровном месте иногда становится страшно, хотя иногда, наоборот, страх полностью пропадает. Иногда удивляюсь себе, что высоко залезла. Иногда – что до этого не пролезала такую простую трассу. Иногда заставляю себя терпеть – и тогда снова пытаюсь сконцентрироваться на технике. А вот на соревнованиях ни о чем не думаю обычно. В последнее время только вдруг стала замечать мысль: «Ну, я тут еще достаю, а как же сделают те, кто ниже меня???»

Интересно, такое глубокое погружение, а часто ли тебе снятся сны про то, как ты лезешь, и насколько они положительные в эмоциональном плане?

Скалолазные сны мне снятся регулярно – это же существенная часть жизни! Они разные очень бывают. Тут недавно приснилось, что российский гимн играет на открытии – и хочется встать. Помню, в Крыму (мы в палатке ночевали) снился сон, что я лезу трассу; потом меня толкнули в палатке, и я во сне сорвалась. И всю ночь потом лазала эту трассу, но только не хватало концентрации и сил с каждой новой попыткой, я все ниже и ниже падала… А был сон, когда мне приснилось, как надо проходить трассу, и я ее на другой день прошла. Еще - я однажды накрутила трассу в ДДСе, а потом мне приснилось, что объявили конкурс на лучшую трассу, и моя выиграла!!! То есть, разные сны бывают… И страшно тоже бывает. И соревнования снятся по 10 раз.

И как спортсмену, который участвовал в соревнованиях не только в России…

Какие основные отличия скалолазания в России и за рубежом? Какие плюсы и минусы ты видишь? И возможные перспективы?

На это вопрос мне трудно ответить. Я была только в Китае. Много слышала. Рассказывают, что за рубежом очень болеют за спортсменов – независимо от страны. В Китае за нас тоже китайцы болели… В Европе, говорят, если люди на скалах видят, что кто-то хорошо лезет, его подбадривают даже на тренировке. У нас – никогда. С другой стороны, я так понимаю, у нас много осталось с советских времен. Когда спорт – это обязанность. Когда спортсмен – не свободен. Он обязан выступать, обязан тренироваться. Часто обязан тренироваться так, как ему диктуют… За рубежом по-другому. У них и менталитет другой. Они лазают часто только для себя. Не для того, чтобы поддержать марку страны или города. И не для того, чтобы получить какие-то регалии. У них и разрядов нет. Но утверждать по этому вопросу ничего не берусь.

А что ты думаешь по поводу придания скалолазанию статуса Олимпийского вида спорта, и вообще, хотелось бы самой поучаствовать на Олимпиаде?

Плохо себе представляю скалолазание на Олимпиаде. С одной стороны, конечно, хотелось бы, чтобы люди понимали разницу между альпинизмом и скалолазанием, чтобы оно было более популярным. Но не хотелось бы постоянно иметь скандалы, связанные с допингом. Или перерезанные веревки на стартах (был же случай, когда козла укоротили)… Непонятно еще, как судить, как установить олимпийский рекорд? Особенно на трудность… или на болдеринг. А про себя я считаю, что до Олимпиады мне еще надо работать и работать. Даже никогда не думаю об этом. Не готова.