Начну издалека. Был 1997 год. Мы жили в Висконсине. Там, где Клиффорд Саймак поместил свой Заповедник Гоблинов. Учились в том же самом университете, что описан у Саймака. Детей у нас пока не имелось. Я тогда еще носил очки. Каждый выходной мы садились в машину и ездили по окрестным лесам и горам.

В часе от города Madison есть озеро под названием Devil’s Lake. Вокруг озера скалы из красного гранита – одно из немногих мест, где официально разрешено лазать. Мы карабкались по завалам талюса – весьма крупнозернистой каменной осыпи – и смотрели, как скалолазы занимаются своим серьезным делом.

Настала осень. В октябре наш сосед Рост Бучко пригласил нас на Devil’s Lake полазать «по-настоящему». Прибыли к скалам рано утром. Чтоб место пораньше забить. Лена и Юля – тогдашний domestic partner Роста - сели под облюбованной скалой и получили указание, что если кто будет спрашивать, надо ответить, что место «тайкен» (taken). Именно «тАйкен»', а не «тэйкен». Рост сказал, потому что в фильме Forrest Gump так говорят.

Девушки остались, а я с гордостью, что мне доверили такое серьезное дело: смотреть как крепится страховка, последовал за Ростом. Наверху Рост разложил мешок со снаряжением. Он одолжил его у более состоятельных друзей-скалолазов. Представьте себе, что перед вами открыли сундук с древними сокровищами: пока еще непонятно для чего какая вещь нужна, но все так безумно притягательно сверкает, что хочется запустить туда руки и трогать-трогать-трогать.

Там были разноцветные веревки и ленточки, строгих геометрических форм железячки, замысловатые устройства с дисками, дырочками и двигающимися частями. От всего этого добра шел аромат дальних походов, нелегких восхождений, суровых мужских рукопожатий и еще много чего в том же духе.

Рост огляделся. К соседнему дереву была привязана одинокая стропа, уходящая под скалу. Стропа качалась. По скале внизу кто-то лез. Рост неодобрительно хмыкнул.

- Неэтично к деревьям привязывать. Настоящие скалолазы так не делают. И всего одна точка страховки. Оборвется и все.

Рост встал на четвереньки и стал водить пальцем по щелке в граните.

- Вот тут одну закладку заложим.

Выбрал из кучи малюсенькую железную пирамидку с витой проволокой на конце и засунул в щель. Подергал – держит. Впоследствии я читал, что эти пирамидки (chocks) были изобретены основателем компании Patagonia по имени Yvon Chouinard – бывшим нищим скалолазом, жившим на доллар в день, а потом сделавшимся миллионером.

Рост нашел вторую щель. Взял из мешка ассимметричную гайку и закрепил. Позже я выяснил, что происходит этот девайс от гаек с английских железных дорог. Тамошние скалолазы «находили» их, когда шли к скалам, и приспосабливали для страховки. Как у Чехова в «Злоумышленнике».

Рост заложил три точки страховки, протянул от них стропы и, лежа над обрывом и рискуя жизнью, закрепил к ним через карабин веревку. Крикнул: «Rope!» и сбросил ее вниз на девушек.

Потом лазали. Особо похвастаться мне нечем. Что-то пролез, что-то нет. Очки мешали. Чужие тапки жали. Руки устали.

На соседней скале миниатюрная брюнетка лезла с нижней страховкой. На поясе у нее болталось несметное количество закладок. Она их вставляла в трещинки через каждые полметра и медленно двигалась наверх.

Подошла парочка: здоровый волосатый парень со спортивного вида девушкой. Девушка была в коротеньких шортиках, с темными кудряшками на голове и с небритыми длинными ножками. Выглядело это очень эротично. Поздоровались с Ростом. Они вроде бы знакомы. Парень посмотрел на наш маршрут, сбросил сандалии и босиком солировал его за пару минут – там, где я корячился четверть часа с веревкой. У нас дух захватило. Девушка с небритыми ножками смотрела на это аболютно спокойно, даже индифферентно. Не удивлюсь, что и сама она соло лазает.

Вот и весь мой первый опыт настоящих скал.

Прошло семь лет. Мы уже год как лазали на скалодроме. У нас было двое детей. Мы жили в Кливленде, Охайо. Я перешел с очков на линзы и лазал как минимум 5.10 с видом на 5.11.

В Мамин День (Mother’s Day), 8 Мая, мы с Даником (6 лет), Алиской (2 годика) и нашими знакомыми Мишей, Ирой и их девочкой Тали поехали на озеро Хинкли просто погулять под скалами и иметь там пикник. Прогулялись. Даник ныл, Алиса хотела на ручки. Вдруг я заметил на скале знакомую фигуру. Мой первый инструктор по скалолазанию Милт сидел верхом на нависающем дереве и привязывал к нему стропы.

«Хей!» – закричал я и помахал.
«Хей!» – закричал Милт и тоже помахал.

Судя по тому, что он привязывал страховку к дереву, Милт не очень заботился об этичности и первозданности стиля своего скалолазания.

Внизу стоял всегдашний напарник Милта по имени Гил. Судя по ковбойскому диалекту, он откуда-то с Юга. Если бы не лысина, может сошел бы за ковбоя, а так больше напоминал агронома. Гил длинный и тощий, Милт низенький и коренастенький. Когда они рядом, это выглядит как Пат и Патошон.

- Лазаете сегодня? – спросил Гил.

- Нет, просто гуляем… Хотя хотелось бы… Да и веревки нет…

- А обвязка есть?

- Есть! – я совершенно случайно перед отъездом кинул в багажник две обвязки.

- А туфли?

- Вот, в рюкзаке.

- Можете на наших веревках полазать.

- Ну… если вы не против… Сейчас за обвязками схожу… И за едой. Мы тут пикник иметь собирались.

Мы с Мишей притащили на горбу два кулера с продуктами. Ира села кормить детей, а я пошел развлекаться.

По скале проходила щель.

- Это знаменитый Hinckley Crack, - сказал Гил. – Совершенно другая техника.

На нашем скалодроме щелей действительно не было, поэтому мы их никогда не лазали. Из книжек я помнил, что надо использовать зажимы кулаком, ладонью, ногой и леавиттацию – комбинацию кулака и ладони. Милт совал кулаки в щель и резво двигался наверх. Выглядело все просто.

Гил полез следующим. Он выбрал трассу рядом со щелью. Зацепки там были микроскопические и далеко друг от друга. Гил проходил ее явно не первый раз. Минут через пять он был наверху.

- Эта трасса всего 5.9, но надо знать где находятся выступы. А щель – 5.7.

Милт решил повторить 5.9. После долгих стараний и зависов пролез две трети и сказал, что слишком устал.

- Я начал лазать, когда мне был 51 год, - сказал Милт. – После этого забросил велосипед, бег, все остальное и теперь только лазаю. Вы, наверное, удивлены как мне удалось убежать от семьи в Мамин День? Просто жена уехала в Индианаполис, а дети уже выросли.

Наши невыросшие дети сидели под камушком и жевали еду.

- Тут один тоже ходил лазать с baby, - продолжал Милт. – Не помнишь, Гил, как его звали? Они с женой сажали ребенка в playpen, а сами лазали рядом. Потом он нашел себе напарника, жена осталась дома с ребенком, а он теперь спокойно сам лазает.

- Кстати, а какую веревку посоветуете?

- Я придерживаюсь BlueWater, - отозвался Гил, - одни из лучших веревок, и цена разумная.

- У него интересная конструкция страховки, - сказал Милт.

Гил с гордостью продемонстрировал свой риг, состоящий из статической веревки с двумя петлями для карабинов. В тех местах, где веревка касалась края скалы, на нее были надеты куски трубчатых строп. Концы веревки привязывались к двум деревьям.

- Это чтоб не перетиралось, - сказал Гил. – Стропы плоские. Когда елозят по скале, быстро изнашиваются. Веревка катается, поэтому изнашивается медленнее, а если веревку вдеть в стропу, то получится самая прочная конструкция.

Маленькая Алиска, чумазая как цыганенок, сидела за большим камнем и жевала wrap с курицей. Случайно обернулась и увидела высоко на стене свою маму. Маме положено быть рядом. Маме нельзя лезть наверх! Глазенки округлились и увлажнились. Мордашка покраснела. Нижняя губка оттопырилась...

- Ааааааааааааааааааааааа! Мама, слезь, СЛЕЗЬ!

Мы получили горько и громко плачущего ребенка. Я взял ее на ручки и стал утешать. Лена наверху занервничала и свалилась с трассы. Алиска перешла к ней в руки и сразу же успокоилась.

Настала моя очередь. Милт страховал. Как только начал лезть Crack, выяснилось, что заклинивать кулак – не такое простое занятие. Ты его засовываешь, поворачиваешь, и что? Неужели он будет держать? Вроде держит. Так, теперь надо его как-то вытащить...

Кулак не вытаскивался. Застрял намертво. Я ощутил себя мартышкой, пойманной на тыкву с рисом внутри: засунул руку через узкую дырку, зажал кулачок, а рука обратно не лезет. И не разжимается. Потихонечку стал ее поворачивать. Не выходит. Почувствовал начинающийся приступ паники. Поддал снизу коленкой. Ладонь вылетела из щели, и я чудом удержался второй рукой от падения.

Обнаружилась еще одна вещь: на скалах тапки изнашиваются со страшной силой. В стерильной чистоте скалодрома я свои носил уже год. Сомневаюсь, что на скалах они дотянут до конца сезона. Кроме того, к липкой резине C4 Stealth моментально приставала всякая грязь, после чего все преимущество ее исчезало. Не зря говорят, что скалолаза (по крайней мере кое-где в Америке) можно отличить по грязному низу штанин: они об них тапки вытирают, когда лезут.

Оставшаяся часть трассы сложности не представляла, но я твердо решил в будущем попрактиковаться в лазании по щелям.

После короткого отдыха Милт предложил мне пролезть трассу сразу справа от Hinckley Crack. Ту, которая 5.9. Страховал парень по имени Брайан. Раньше я его не встречал. Он заверил, что лазает уже десять лет, и страховать умеет.

Не знаю почему ее оценили в 5.9, но лезлась она как хорошая 5.11 на скалодроме. То есть с превеликим трудом и многочисленными зависами. Зацепок не было видно совершенно. Они были малюсенькими и сливались с фоном скалы. Милт снизу инструктировал:

- Слева сверху в двух футах «тарелка». Потом иди ногами наверх и там справа в трех футах очень маленький выступ.

Ни тарелки, ни выступов видно не было. Все приходилось находить на ощупь. Грязные скальники соскальзывали, так что порой я опускался до техники «кастрированный котенок» – быстро-быстро сучил ногами по стене, чтоб продвинуться хоть немного наверх.

В паре метров до конца трассы я сдох окончательно и попросил Брайана меня спустить.

Очутившись на твердой почве, я был совершенно дезориентирован.

- Костик, иди есть!

Пошел иметь свой ланч. Откусил пару кусочков:

- Костик, почему ты ушел и не оставил человека, который тебя страховал? Теперь твоя очередь его страховать!

Брайан действительно уже в расстройстве лез на стенку без веревки. Я предложил свои услуги. Он полез ту же 5.9, что и я. Получалось у него несомненно лучше. Сразу чувствовался десятилетний опыт. Потом он упал. Потом сказал, что зацепки слишком маленькие. Потом снова упал. Потом сказал, что дальше не полезет и хочет вниз. У меня отлегло. Ну, хоть не один я не смог это пройти. Каким я все-таки завистливым и самолюбивым скалолазом сделался!

- Ты часто тут лазаешь? – спросил я его.

- Нет, я в Кливленде по бизнесу ненадолго. А вообще я в Нью-Йорке живу.

- В Ганкс лазаешь?

- Ага, в Ганкс.

Имелось в виду Шаванаганкс – место, куда ездит вся Нью-Йоркская скалолазная мишпуха.

- А вообще-то я из Калифорнии. Там лазал много лет, - сказал Брайан. – Все эти местные скалы, да и в Нью-Йорке тоже, ни в какое сравнение не идут с теми, что в Калифорнии.

Конечно, подумал я, у вас там всякие Сьерры да Йосемиты... Ну ничего, наша 5.9 получилась посложнее ваших Эль Капитанов...

Тем временем Гил перекинул свое веревочное хозяйство через плечо и пошел к потрясающей красоты скале с нависанием, покрытым хуеками, как пчелиные соты.

Гил обошел скалу и полез наверх.

- Это он чего без страховки наверх лезет? – удивилась Лена.

- Вообще забавно: солировать скалу только затем, чтобы навесить верхнюю страховку.

Я вернулся к своему ланчу и предложил поделиться едой с Милтом и компанией. Милт стал есть нашу клубнику и предлагать мне пролезть вон ту красивую скалу с хуеками. Я был готов хоть сейчас. Если уж блажить, то вволю. Однако домочадцы воспротивелись. Тали надо было спать, Данику хотелось домой... В-общем, пришлось оставить красивую скалу на потом.

Помахали всем ручками, сказали бай-бай и отчалили.

Вернувшись к компьютеру, я первым делом заказал веревку. BlueWater, естественно. И еще статическую, чтобы соорудить такой же риг, как у Гила. И еще карабинчиков да стропочек. Обрастаем хозяйством.