Cerro - Torre может присниться только в кошмарном сне: одиночная, ледяная башня, возвышающаяся над ледником; 30-ти дневные штормы; ветры скоростью более чем 100 миль в час; ледяные «грибы» высотой в 100 футов. Эта картина повергает в шок, даже если просто подумать о ней.

Я настраивался на успех любой ценой. Когда моя тщательно подобранная команда из двух сильнейших альпинистов Mike Graham'a и John Bachar'a распалась, я уговорил путешествующего американца Steve Brewer ' a присоединиться ко мне для прохождения маршрута Compressor Route в альпийском стиле. При высокой скорости движения, мы станем трудными мишенями для ледопадов и погоды. Мы взяли минимальный набор одежды (куртки, штаны, спальные мешки), еды (овсянку, сахар, супы), снаряжения (25 крючьев и закладок, 25 карабинов, 6 ледовых крючьев, пробойник, две 9-ти мм веревки) и 4 новинки: «френды», изобретенные Ray Jardine'ом.

У Steve'a была одна черта, которая внушала мне серьезные опасения – он был самым большим упрямцем, которого я когда-либо видел. Например, он отказался удлинить петли на своих жумарах, чтобы увеличить скорость движения.

«Нет! У меня свои правила, и они меня устраивают», - сказал он.

Но лето, проведенное в Перу, превратило его в хорошего ледолаза, и он лидировал на нижних ледовых питчах, крутя буры через каждые 150 футов. Я же лидировал на всех скальных участках, микстовых и ИТО. Периодически мне приходилось лезть по щелям, стенки которых были покрыты льдом, не страхуясь вовсе. Во время одного из «перекуров», на нас обрушился град ледовых осколков. Мы буквально вжались в стену, пережидая пока он прекратится, а в ушах стоял только стук собственного сердца. Кристаллы льда еще долго кружили в воздухе, словно маленькие звезды.

Над нами оставалось еще достаточно льда, и прогнозировать, когда он упадет снова, было не возможно. После того как мы прошли длинную диагональную дорожку, вечерний свет немного смягчил жуткий пейзаж, окрасив его в красно-золотой цвет. Мы пролезли 3500 футов – это больше, чем кому-либо удавалось пролезть на Cerro - Torre за день. Заночевали мы на вырубленной во льду полке, среди ледяных «башен». В свете звезд все вокруг выглядело нереальным. Я периодически проспался, чтобы проверить небо, но было понятно, что западный ветерок не предвещает ничего хорошего. У нас не было ни провешенных веревок, ни более-менее серьезного бивуака – только две веревки и запас продуктов на одну ночевку.

Bridwell на вершине Cerro - Torre, 4 Января, 1974. Второе прохождение маршрута Compressor Route. Впервые маршрут был пройден в альпийском стиле и полностью (команда Maestri остановилась под предвершинным «грибом»). Bridwell сорвался на 150 футов, в результате чего заполучил несколько поломанных ребер и надкол локтевой кости.

Когда же ветер превратился в ураган, мы устроили настоящую гонку со стихией, проносясь мимо свисающих веревок и рюкзаков – свидетельств прошлых попыток. Под вершиной мне приходилось срубать от 6 до 12 дюймов льда, чтобы добраться до «болтов». Над нами бешено кружились облака. Вот появился компрессор, оставленный Maestri, уродливый 300 фунтовый комок механизмов. И я изумился усилиям, потраченным на то, чтобы затащить его на это прекрасное «копьё». Семь срубленных «болтов» уходили вправо-вверх, по направлению к 80-ти футовому участку монолитного гранита. Я ушел влево, используя микро-крючья, копперхеды, а когда совсем не было рельефа, устанавливал алюминиевые «болты», в пробитые дырки. В конце я вырубил желобок в залитой льдом трещине и «положил» «френд». Удивительно, но он держал. Я траверсировал влево «свободным» лазанием: ноги на трении, клюв «инструмента» вбит в лед надо мной. Так я выбрался на предвершинное плато.

Вскоре появился Steve, мы пожали друг другу руки, обнялись и начали «уносить ноги». Скорость ветра была около 60 миль в час и все увеличивалась, пока мы спускались среди ледовых «ребер», пугавших нас во время подъема. Со своего бивуака мы наблюдали, как неистовствовал ветер в пурпурно-аспидном небе.

Утро принесло еще больше ветра. Мир вокруг потерялся в белой пелене. Иногда можно было разглядеть тускло-мерцающий ледник внизу, в водовороте облаков. На спуске, вщелкиваясь в точки, меня одолевало сильное беспокойство, я переживал непрекращающееся ощущения «дежа-вю». Но вдруг все изменилось – паника! Темляк «инструмента» лопнул, и я увидел себя падающим на фоне снега. Все казалось таким далеким. Затем – фуууух! – веревка кончилась, и, казалось, никогда не натянется. За это время в моем мозгу пронеслись тысячи мыслей: о моей новой жене, Peggy , c Восточного Побережья, разносящей завтраки в “ Micky D.”, чтобы помочь мне оплатить мои приключения, о том, что я абсолютно уверен, что она не делает утреннюю гимнастику, о моем не рожденном ребенке, и пролечу ли я весь путь донизу, и так ли себя чувствовал Jim Baldwin, и зачем я ору, если знаю, что это ни к чему не приведет? Почему я не могу заткнуться и просто падать?! Но к счастью, веревка натянулась, и я начал немного раскачиваться вверх-вниз.

«Я в порядке! Просто немного подскользнулся!», - прокричал я вверх.

Я пролетел 150 футов, сломал несколько ребер, надколол локтевую кость, ушиб бедро. Я немного подлез вверх, чтобы ослабить веревку, вцепился в ледяные «мизера» и стал ждать Steve'a. Потом мы продолжили спуск, перед нами были холод и боль. Еще больше холода и боли.

"Muy rapido , muy rapido," кричали итальянцы, когда мы ввалились в их лагерь. Я сказал им, что «мы торопились, потому что было очень страшно». В этой шутке была большая доля правды. Согретый их супом и чаем с ромом я чувствовал, что боль растворяется, и на смену ей приходит чувство удовлетворения: моя дикая, немыслимая мечта стала явью!

Продолжение следует …