Alison Kruetzen в нескольких метрах от вершины Central Tower of Paine (2460 м), Патагония, Чили, 2002 год. Муж Alison , Mike Pennings , только что завершил первое индивидуальное восхождения в «свободном» стиле по маршруту Боннингтона-Уилланса (IV 5.11 A2, 700 m , 1963 год); Kruetzen «зажумарила» первый питч, остальные прошла «свободным» лазанием, совершив второе женское восхождение в истории этой горы. Их успеху предшествовало недавнее восхождение Sean Leary and Zack Smith'a – первое командное «чистое» восхождение. Эти восхождения единственные «чистые» прохождения на этом массиве.

«Поразительный внутренний угол Rosso di Sera – совершенная, 2500-футовая диреттиссима по системе щелей на северо-западной стене Central Tower of Paine возвышалась над нами. Такая головоломка не под силу блондинке, вроде меня: выраженная линия маршрута появляется лишь перед выходом на вершину. Огненно-красная скала будто выпечена в искрящихся лучах солнца, и только тени на стене обещают восхитительное щелевое и каминное лазание. От них буквально веет приключениями.»

Я окинул взглядом своего партнера, чилийца Andres Zegers'a.

Мы познакомились неделю назад у костра в « Японском Лагере » национального парка Chile's Parque Nacional Torres del Paine. Инициатива исходила от него. Я поинтересовался его опытом: оказалось, он пролез более 20-ти различных маршрутов на El Capitan, мою «домашнюю» гору. Сам того не ожидая, я связался с самым именитым чилийским специалистом по big - wall'ам .

Мы стояли, запрокинув головы, рассматривая внутренний угол над нами.

«Почему бы нам не обработать сегодня пару веревок?», - спросил я.

«Почему бы нам просто не начать лезть?», - ответил Andres.

Его косматая «грива» и спокойные интонации пробуждали дикое желание воспользоваться на удивление хорошей погодой.

Я был в замешательстве. Если принимать во внимание время (уже миновал обед) и наш скудный запас воды, моё предложение более чем логично. Однако, мне был брошен вызов едва знакомым человеком – совершить бросок. Такого до нас никто даже не пробовал. В конце концов, моё эго возобладало над разумом, и я согласился на восхождение. Это будет второе прохождение загадочного маршрута на одну из величайших вершин мира – и, возможно, наше последнее восхождение.

Попробуйте Paine

Меня часто спрашивали , почему всё большее число скалолазов предпочитают Argentina's Parque Nacional Los Glaciares, район массивов Fitz Roy и Cerro Torre, парку Torres del Paine (произносится "pine-eh"). Возможно, этому способствует обесценивающийся аргентинский песо, но основная причина, на мой взгляд, в чилийской бюрократии. До 1995-го года с каждого восходителя брали за «пермит» 100 долларов, процедура оформления занимала около недели и требовала присутствия в офисе Парка. При благоприятной погоде было особенно мучительно тратить время на такое путешествие. В 1995 году плата была увеличена до 800 долларов. И хотя на следующий год стоимость «пермита» снова уменьшилась до 100 долларов, многие скалолазы продолжали избегать район Paine. Последние три года «пермитами» пренебрегали, но вся эта громоздкая система регистрации продолжала существовать «на местах», и в прошлом сезоне нас ошарашили требованием оплатить страховку. В противоположность этому, в парке Los Glaciares требуется лишь подпись восходителя.

Но в то же время, малое количество восходителей делают этот район привлекательным. В отличие от популярных маршрутов на Fitz Roy и Cerro - Torre, здесь редко бывает больше одной группы на маршруте. Это создаёт более интимную атмосферу. В то время как скалолазы в Los Glaciares рассредоточены по трем базовым лагерям и редко контактируют друг с другом, «Японский Лагерь» – основан в 1987-м году командой Yasushi Yamazaki у входа в Ascension Valley , на западном крае массива – служит основной точкой размещения для 80% экспедиций. Это приводит к особо дружеским отношениям. Восходители вместе празднуют победы, делятся опытом и выручают друг друга. Едва ли можно утверждать, что мы с Andres 'ом были первой «случайной парой».

На южной оконечности Анд в Чилийской Патагонии, Cordillera Paine образует компактную гряду, около 25 км в диаметре. Видные издалека, три основных вершины - the South Tower (2500 m), the Central Tower (2460 m) и the North Tower (2260 m) – торчат из пологой равнины, словно колоссальные каменные пальцы, поднимающиеся от высоты уровня моря на несколько километров ввысь. The North Tower - наиболее труднопроходимая; The South Tower – самая высокая, но восходители «охотятся» за The Central Tower – напоминающая по форме клинок, она невероятно притягательна. В 1975 году в American Alpine Journal (AJJ) опубликовали статью, в которой рассказывалось об Аргентинском путешественнике 19-го века, которому Башни напомнили горный массив у него дома, называемый «Paine», и он дал им это название. «Paine» означает «голубое небо» - для многих восходителей, остановленных бурями, это может казаться неудачной шуткой.

Неразрывно с Башнями связана прибрежная деревушка Puerto Natales. «Местные» называют её просто Natales. Её по праву можно назвать воротами в Paine. В любой летний день полдюжины автобусов за три часа доставят туристов в национальный парк. От автобусной остановки до кругозора Mirador – 4 часа хода. Отсюда, в ясный день, красные Башни особенно контрастируют с зелеными лугами и темно-синим небом Патагонии. Масштаб пиков поражает: несмотря на двухкилометровое расстояние, туристы вынуждены стоять с задранными под углом в 45 градусов головами, чтобы рассмотреть вершины. У меня до сих пор мурашки по коже, когда я представляю крошечных скалолазов, бросающихся на монолитные стены.

Но ясные дни здесь редкость.

«Погода – единственная вещь, мешающая считать это место раем», - писал в 1964-м годы Ian Clough, член команды первовосходителей на Центральную Башню.

Множество групп было остановлено жестокими бурями на пути к желанной вершине. Отсутствие ветра приносит одновременно облегчение и беспокойство. Кажется, будто метроном громко отсчитывает секунды, оставшиеся до возвращения ужасного шторма.

Помимо потрясающего пейзажа этот район обладает и другой особенностью: все восходители, с которыми я разговаривал, видят здесь удивительно яркие сны. Возможно, регулярные пробуждения в любое время ночи, с целью проверки погоды, позволяют сфокусироваться на снах. А может, причина в том, что 7 человек погибли здесь за последние 12 лет, и их души всё еще тут?

«Люди Папы» против «Подонков»

Но тесное братство восходителей на Paine существовало не всегда: первое восхождение на The Central Tower можно по праву назвать самой сумасшедшей гонкой в истории горовосхождений. В 1957-58-м годах итальянская команда взошла на высочайшую вершину района, Paine Grande, а затем переместилась на другую сторону района, где Jean Bich (имя которого получила седловина между the North и Central Towers), Leonardo Carrel, Camillo Pellissier and Pierino Pession «замолотили» the North Tower по маршруту известному как линия Monzino. По ходу дела, они высмотрели логичную линию по Северному гребню Центральной Башни и решили вернуться на неё.

Whillans и Chris Bonington на Col Bich во время спуска с первовосхождения. Фото сделано сразу, после того как веревка из волокон агавы, на которой «дюльферял» Bonington, распалась на кусочки. Не упади он на полку, ему бы предстоял долгий полёт. Bonington – выходец из высших слоёв общества; Whillans – водопроводчик. Несмотря на то, что вместе они совершили не одно историческое восхождение, их дружба портилась. Этот бросок на вершину стал их последним восхождением.

У британцев же были собственные планы. В 1960-61-м годах в ходе научно-исследовательской экспедиции английская команда провела разведку двух не пройденных Башен. Несмотря на то, что они отступили из-за ужасной погоды, спустя два года они снова были под стенами Башен. Руководил экспедицией всё тот же Dr. Barrie Page. Среди участников был Chris Bonington – быстро набиравший известность скалолаз, и его наставник – Don Whillans – известный на всю страну сорви-голова.

К концу декабря британцы провесили 300 метров перил до седловины Col Bich, а тщательно подобранная итальянская команда, в составе Armando Aste, Josue Aiazzi, Carlo Casati, Nando Nusdeo и Vasco Taldo появилась под стеной. Итальянцы, получившие особые привилегии от правительства считали британцев «чужаками на своей горе»: в то время как британцы пробирались окольными путями, избегая встреч с представителями власти, итальянцев доставил транспорт чилийских вооруженных сил. А дальше начались сложности. Итальянцы пообещали Папе Римскому совершить восхождение в его честь. Однако, они заверили британцев, что ни при каких обстоятельствах не ступят на их маршрут и не воспользуются их веревками.

В противоположность итальянскому лагерю, в котором царил образцовый порядок, в британском царил хаос: пустые банки из под пива и бутылки вина были разбросаны повсюду. Но впечатление, производимое беспорядком в лагере, было обманчивым. К тому моменту как итальянцы установили промежуточный базовый лагерь, в паре сотен метров над командой Whillans'a , он изготовил и установил прототип – «Ящик Whillans'a » – конструкция из плотного брезента и деревянного каркаса. 16-го Января 1963-го года, Bonington и Whillans выбрались из своего «ящика» и под покровом ночи на цыпочках прокрались мимо итальянского лагеря, попутно отметив, что ветер серьезно потрепал палатки их соперников. Проснувшись ясным утром, итальянцы обнаружили, какой им был нанесен «ущерб»: британцы были недосягаемы.

Вечером этого же дня Bonington и Whillans забили на вершине крюк. На спуске они столкнулись с итальянцами, у которых была висячая ночевка. Несмотря на данные обещания, итальянцы использовали их «линию». На следующий день их команда совершила второе восхождение на вершину по уже пройденному маршруту, добавив к крюку британцев статую Мадонны. Ее установка заняла около 20-ти часов.

Автор: Steve ‘Shipoopi' Schneider

Продолжение следует...