|
По мнению большинства туристов-водников, река Белая – самая красивая на Урале. Правда, летом плыть по ней не хотелось – какие-либо серьезные препятствия отсутствуют. Поэтому решил сплавляться по Белой в одиночку в последнюю декаду мая, когда «большая вода» еще не ушла. Впрочем, препятствия появились совсем не там, откуда их ждали. Вовремя вернуться домой удалось лишь по счастливой случайности. Но обо всем по порядку…
1.
После двух суток путешествия поездом в предрассветных сумерках выхожу в Белорецке. В огромном рюкзаке лежит сложенный надувной одноместный каяк с разобранным на части веслом, палатка, спальник, другое снаряжение… В сумке – запас продуктов на неделю. Мне предстоит проплыть около 400 километров за 8 дней: первые 160 я буду сплавляться «вслепую» (описание маршрута отсутствует), последние 240 – по лоции, скачанной из Интернета. Такси подвозит пару километров к месту на берегу, откуда удобнее всего начинать сплав. Шофер, заядлый рыбак, говорит, что в этом сезоне пока не встретил ни одного водника (впоследствии у меня будут те же результаты). Советует мне быть осторожным: река еще не вошла в берега после недавнего паводка, а в деревнях некоторые мосты обвалились в реку, наскочишь на такой мост при быстром течении – прощайся с лодкой, а то и с жизнью… Пару напутственных слов, и я остаюсь наедине с быстро бегущей рекой. Надуваю каяк, одеваю гидрокостюм, перепаковываю вещи в герметичные пакеты и привязываю на корме, собираю двухлопастное весло… К отплытию готов!
Сталкиваю лодку в воду с невысокого берега и сам запрыгиваю в нее. Встающее над горизонтом солнце наблюдает, как течение подхватывает мою хрупкую посудину и увлекает вперед, в сторону гор. Сплав начался.
2.
Постепенно привыкаю к довольно быстрому течению и начинаю наслаждаться «процессом». Река бежит настолько быстро, что грести нет необходимости: надо лишь подправлять курс легким движением весла. Город остается позади, приближаются горы, покрытые лесом. Со всех сторон слышны голоса птиц, приветствующих теплое весеннее утро. Течение плавно покачивает лодку, в то время как по обоим берегам раскручивается «кинолента» замечательной уральской природы. Впечатления настолько яркие и мощные, что временами впадаешь в какое-то особое состояние транса, управляя лодкой «на автопилоте». В душе воцаряется покой, равновесие и слияние с природой. Прямо психотерапия какая-то…
3.
Река входит в горы, и ее течение периодически ускоряется. На таких участках нельзя зевать: неудачное движение может перевернуть лодку. Впрочем, о приближении опасных участков узнаю заранее по характерному шуму и белым бурунчикам. Просчитываю оптимальную линию движения и мобилизуюсь. На перекатах лодку трясет, а меня обдает брызгами.
Несколько удачно пройденных перекатов породили некоторое самодовольство. Немного расслабляюсь во время крутого быстрого поворота и вдруг вижу метрах в двадцати деревянный мост, возвышающийся над водой не более, чем на полметра. Начинаю изо всех сил тормозить, но мощное течение тянет вперед. В довершение всего замечаю гвозди и железные скобы, торчащие вниз из моста в нескольких местах. В панике начинаю изо всех сил грести к берегу (а что толку; берег обрывистый и подмыт недавним паводком). За несколько метров до столкновения успеваю схватиться рукой за куст, растущий в воде. Держась за него, немного успокаиваюсь и начинаю считать варианты. Кажется, справа настил слегка повышается, да и гвоздь там торчит лишь один… Эх, была – не была. С помощью куста и обеих рук устанавливаю нос лодки в нужном направлении, отпускаю куст, делаю сильный гребок веслом и быстро ложусь на спину на дно лодки, втягивая голову в плечи. Макушкой головы ощущаю «дуновение» моста (или гвоздя?), когда он проносится надо мной. Забегая вперед, скажу, что таких «встреч с мостами» у меня было еще несколько. За все хорошее приходится платить…
В лодке в первый день сплава я провел около 13 часов и проплыл за это время более 100 километров.
4.
К вечеру второго дня сплава приплываю на турбазу «Агидель» (башкирское название реки Белой). Персонал удивляется: летом этот участок обычно преодолевают за неделю-полторы. Несмотря на вечер, очень жарко: термометр в тени показывает 28 градусов. Все относятся ко мне очень заботливо (как-никак, появился первый турист), спрашивают, не боюсь ли я один (не боюсь, не боюсь…). Предлагают следующим утром подвезти меня в одно из сел, что позволит сократить маршрут километров на 70. «А зачем, спрашиваю, мне это делать? Я же приехал сплавляться». – «Ну да, конечно, но вы же один, а в тайге медведи. По весне зверь голодный…» – «А я мясных консервов не взял!». Еще раз вздыхают, смотрят на меня тоскливо (ничего себе, работнички турбизнеса) и следующим утром тепло со мной прощаются.
Едва отплываю от турбазы на несколько километров, как слышу отдаленные раскаты грома. Постепенно небо темнеет, ветер усиливается, а грохочет все ближе. Подплываю к берегу и вытаскиваю лодку из воды. Гроза идет прямо на меня. Вот уже и молния видна. Горное ущелье создает эхо, поэтому раскаты звучат не умолкая. Сажусь на сухую землю, полностью накрываюсь накидкой (это гарантирует, что молния меня не ударит) и одним глазком наблюдаю страшную картину грозы над рекой. Это было что-то…
5.
Каждый вечер, примерно в 8 – 9 часов замечаю еще с реки какое-нибудь живописное место на берегу и устраиваю там ужин и ночлег. Основная проблема – комары. Время оводов и слепней, к счастью, еще не пришло. После ужина залезаю в палатку и под звуки ночного весеннего леса отхожу ко сну. Трели множества разных птиц звучат лучше колыбельной. И лишь один вопрос не дает покоя: когда же наконец за мной придет медведь? Или хотя бы лось тяжелым танком проутюжит палаточку? Ну в крайнем случае особо ядовитая змея пригреется в моей обуви, а я не замечу, когда надену… Не идут, однако.
6.
Места, по которым я проплываю, малонаселенные. Одна небольшая деревня на 20 – 30 километров. Любопытнее всех – дети. Бегут по берегу вслед за лодкой с одним и тем же вопросом: «Эйтуриставыоткуда?» (выкрикивается скороговоркой). Если молчу, часто звучит уточняющий вопрос: «От верблюда?» Иногда кричу им в ответ: «Из Минска!» - «Откуда? Из Минска? Это где?» - «Это там!» (показываю рукой на запад, куда и течет река). Эх, еду я на Родину…
7.
Одна из достопримечательностей Белой – расположенные по ее берегам пещеры. Я, к сожалению, не побывал ни в одной – с реки вход был виден лишь один-два раза, а лодку с вещами оставить было не на кого. Да и без специальной одежды и снаряжения делать там нечего. Тем более, одному.
Зато скалами, вплотную подступающими к воде, можно любоваться бесконечно. Неслучайно кто-то назвал берега реки природной галереей. Некоторые скалы имеют характерную форму и название: Сундук, Стог, Крейсер, Знамя Коммунизма…
8.
Уже на четвертый день сплава скорость течения начала замедляться. Я не придал этому особого значения, поскольку в первые дни проплыл больше половины маршрута, а сил оставалось много. «Страшная тайна» открылась после деревни Максютово, когда до конца маршрута оставалось три дня и около 70 километров пути. Делаю очередной поворот и попадаю в необычную ситуацию: река становится в полтора – два раза шире, течение полностью останавливается, в лицо ударяет сильный встречный ветер, а в лодку – нешуточные волны. Несмотря на все усилия лодка движется со скоростью 1 – 2 километра в час. Лес по обоим берегам затоплен на 20 – 30 метров, поэтому пристать к берегу трудно. Кое-как нахожу подходящее место для ночлега. В голове – невысказанные вопросы. Почему «водохранилище» началось так рано? Успеваю ли я доплыть при таком ветре, который легко сносит мою надувную лодку?
Впоследствии я узнaю, что пару лет назад плотину «передвинули» выше по течению (а я плыл по старой лоции), в результате чего река широко разлилась и затопила прибережный лес, который теперь потихоньку гниет. В общем, не продумали до конца.
9.
Следующим утром погода, к счастью, безветренная, поэтому отплываю пораньше. Фактически теперь я плыву по длинному горному озеру, которое время от времени делает крутые повороты. Расстояние между берегами более 500 метров. Затоплены немалые участки леса, поэтому иногда удается «срезать» расстояние, проплыв между стволами березовой рощи… Ощущения очень необычные. Природой теперь любоваться некогда – приходится непрерывно грести. Но ближе к вечеру снова поднимается сильный встречный ветер, и лодка останавливается. Опять плаваю между стволов деревьев, минуя торчащие из воды коряги и высматриваю ровный клочок суши для ночлега… За день с трудом удалось пройти около 25 километров. На следующий день менее 20. Погода с каждым днем портится, встречный ветер дует все сильней. На «озере» постоянно разыгрываются шторма, лишь один из которых был «попутным».
Еда практически закончилась, а температура воздуха ощутимо упала. Ночью в палатке 1 – 2 градуса тепла. По берегам – ни одного человека. собственно, и ровных берегов не осталось. В один из вечеров делаю попытку подняться на ближайшую гору, чтобы отыскать сухопутную дорогу к плотине, но из этой затеи ничего не выходит. Даже налегке пройти через дикую тайгу невозможно. Остается уповать на изменение погоды к лучшему. Один, совсем один… Лишь однажды слышу отдаленный звук, напоминающий моторную лодку, но он быстро затихает где-то вдали.
10.
И вот наступил последний день сплава. Если вечером не закончу маршрут, наверняка опоздаю на утренний поезд из Уфы. Природа преподносит «сюрприз»: шквальный встречный ветер дует с самого утра. Поверхность «озера» покрыта барашками. Холодный воздух и свинцовое небо. Пытаюсь выйти на лодке и плыть вдоль берега, но быстро оставляю эту затею. А ведь до плотины каких-то 20 километров! Из еды осталась горсточка гречневой каши и чайная ложка порошка какао. Волнение настолько сильное, что «штормит» между затопленных деревьев. Даже если предположить, что вчера я слышал моторную лодку, как сообщить людям в ней о своем присутствии? Увидеть меня они все равно не смогут из-за затопленного леса
Постепенно в мозгу созревает решение. Беру светлые майки и рубашки, складываю их в пакет, вхожу в воду и плыву к высокой елке, стоящей дальше всего от берега. По сучьям и веткам с трудом лезу наверх. Развешиваю свою одежду со стороны открытой воды. Несмотря на холод, губы складываются в подобие улыбки: до Нового Года далеко, но елку я уже украсил… Сигналом SOS . Спускаюсь с дерева в воду, плыву к берегу, стараясь не напороться на сучья, и бегу сушиться в палатку.
Проходит несколько часов. Воздух в палатке все холоднее. Сквозь завывание ветра снова слышу шум моторной лодки. Звук то исчезает, то снова появляется и постепенно усиливается. Увидеть озеро невозможно – заслоняет стена деревьев. С отчаяния хватаю свисток и начинаю что есть сил дуть в него. Кажется, что мотор совсем рядом, и вдруг шум его пропадает. Неужели заметили? Снова начинаю изо всех сил свистеть и слышу ответные гудки. Хватаю лодку и выплываю из деревьев. Недалеко от меня катер МЧС, в нем два человека. Ура, я спасен!
Спасатели дают мне час на то, чтобы все собрать, а сами уплывают по каким-то своим делам. Через час я уже курсирую на лодке между деревьями со всей своей поклажей. Посадка «с воды» и перетаскивание на борт вещей заняло около получаса, но это уже мелочи…
11.
По дороге к плотине благодарю спасателей и узнаю, что один из них, Владимир Петренко, - уроженец Гомеля. Спасатели рассказывают, что заметили «разукрашенное» дерево чисто случайно. Сами они не здешние, разъезжаются по домам, и в ближайшую неделю здесь никого не будет. Владимир узнает, что утром у меня поезд, и делает «королевский жест» - предлагает довезти меня до Уфы ( 260 км.) на своем джипе.
Приглашаю своего спасителя в гости (или скорее, на Родину) в Беларусь и получаю согласие: здесь у Владимира немало родственников.
В Уфу приезжаем за несколько часов до отходящего поезда. Тепло прощаемся до новых встреч. Вот и еще одно приключение позади…
Сайт автора
|
